Сельское хозяйство – не бизнес, а образ жизни. Эту истину вот уже 95 лет подтверждает коллектив совхоза имени Ленина

Вместо земляничных полей и фруктовых садов здесь могли бы вырасти дворцы российских богачей. Но Всевышний так распорядился, что практически единственное сельскохозяйственное предприятие, расположенное рядом с Москвой, продолжает работать и развиваться. Да это и не хозяйство в чистом виде, а чудо-остров в море неустроенности, воровства, безнаказанности и чудовищного безразличия к человеку труда, так свойственных современной России.

Все, кто приезжает в ЗАО «Совхоз имени Ленина» по делам или к знакомым, не сразу понимают, что перед ними – реальность, а не сон, что это территория хозяйства, а не элитного санатория. А впрочем, и вся наша страна могла бы стать такой красивой, ухоженной и благополучной, и надо-то совсем немного: не воровать у самих себя.

ЧЕРЕЗ ДОРОГУ – МОСКВА

В былые времена такое расположение предоставляло сельскохозяйственным предприятиям огромные преимущества – мощный рынок сбыта и переработки выращенной продукции. Когда-то вокруг столицы работали самые сильные, самые продвинутые хозяйства. Это была сельскохозяйственная элита, которой не стало в считаные годы.

– Сейчас, – говорит директор совхоза Павел Грудинин, – вокруг нас нет ни одного сельскохозяйственного предприятия, которое пашет землю. Вот почему мы находимся в состоянии войны, мы на фронте. Самая близкая к Москве ферма – наша, плантации овощей – наши. Временщики пришли и не понимают, что Москву надо кормить.

Действительно, политика в аграрном секторе экономики, проводимая в Московской области и в целом в России, в течение многих лет была направлена на уничтожение отрасли. Что нам это продовольствие, думали высокопоставленные чиновники, купим за нефтедоллары. И купили. Москва от этого пострадала больше других. Столицу заполонили заморские овощи и фрукты. Дело дошло до того, что стали привозить не только яблоки, но и картофель, морковь, капусту. При этом то, что получили покупатели взамен отечественной продукции, оказалось внешне ярким, но порой опасным по сути. Вернуть на столы россиян здоровую еду удастся не скоро, и то при определенных обстоятельствах и мощной поддержке государства.

Совхоз имени Ленина – это чудом уцелевший образец того уклада, который должен царить вокруг многомиллионного мегаполиса. Москва и Подмосковье находятся в благоприятной для развития сельского хозяйства климатической зоне. Да, здесь невозможно выращивать виноград и апельсины, но яблоки, груши, различные ягоды могут произрастать в изобилии. А это не только безопасная и качественная пища для населения, но и рабочие места, и бюджетные поступления, и развитие сельских территорий.

ВСЕ НАЧИНАЕТСЯ С САДОВ

Есть такое удивительное, ни с чем не сравнимое явление, как цветение садов. Оно пробуждает в человеческой душе самые светлые чувства, заставляет любить весь мир, делать все для того, чтобы он стал добрее и лучше. Павел Николаевич Грудинин родился в семье студентов Сельскохозяйственной академии имени Тимирязева. В годовалом возрасте он был привезен в совхоз имени Ленина. Здесь он ходил в детский сад, школу, потом по направлению совхоза учился в сельскохозяйственном инженерном институте, а после его окончания вернулся в родной поселок, хотя мог бы сделать карьеру в Москве, как тогда поступали многие выпускники столичных вузов.

– И вот с 1982 года я здесь,– говорит Павел Николаевич.– Работал помощником бригадира, потом – заведующим мастерской, заместителем директора, а в 1995 году возглавил хозяйство.

То было не самое удачное время для агропромышленного комплекса страны. С начала 1990-х и вплоть до 2005 года, когда родилась идея приоритетных национальных проектов, сельское хозяйство переживало тяжелейшие времена. А если точнее – это было безвременье, когда каждое предприятие самостоятельно искало пути самосохранения. Не всем это удавалось…

– Раньше мы были специализированным предприятием, – вспоминает историю хозяйства Грудинин, – входили в Московский трест садоводства, занимались плодово-ягодной продукцией, а животноводством – исключительно ради получения удобрений. У нас были сады, земляника и ферма. А потом, в 1995 году, стало ясно, что только на плодах и ягодах не выживешь. Время было тяжелое, и самым рентабельным оказалось овощеводство. Кроме того, мы стали развивать цех по производству соков, который у нас был еще в советское время. А поскольку яблочного сырья становилось все меньше, то мы начали перерабатывать овощи. А вот пасека и производство молока у нас были всегда. Сейчас мы сами дома строим. Строительный цех у нас тоже был всегда. Мы сохранили с советских времен всю структуру хозяйства.

В советское время в Подмосковье было 22 садоводческих хозяйства, потом стало 15. Они выращивали фрукты, ягоды и занимались их переработкой. Сейчас осталось одно – совхоз имени Ленина, если не считать хозяйство, относящееся к Управлению делами президента и расположенное в деревне Непецино Коломенского района.

Сегодня в промышленном масштабе в России производится 3000 тонн земляники, из них 1500 тонн выращивает совхоз имени Ленина, то есть половину всей промышленной земляники России. В выходной день, когда сюда приезжают поработать москвичи и жители Подмосковья, сбор ягод достигает более 90 тонн.

В этой связи возникает естественный вопрос: почему, научившись выращивать высокие урожаи, наши аграрии не могут накормить страну отечественными ягодами и фруктами? Есть ли у российского садоводства перспективы?

– Садоводство в России будет жить так же, как сама Россия,– ответил мне Грудинин. – Дело в том, что, когда уровень благосостояния народа высокий, тогда востребовано и садоводство. Если народ будет есть отечественную, экологически чистую продукцию, которую можно проверить на всех стадиях производства, тогда и садоводство будет расцветать. Потому что в условиях бедности нужны только хлеб и молоко. Но когда у человека появляются деньги, он хочет съесть свежее яблоко, только что собранную землянику. Если мы будем думать о здоровье нации, мы вынуждены будем думать о том, что люди едят, потому что человек есть то, что он ест. Если он ест какую-то химию, то он скорее всего долго жить не будет. Если мы хотим, чтобы нация была сильной и здоровой, чтобы появлялись олимпийские чемпионы, которые здесь выросли, тогда надо думать о том, что едят люди. Развитие садоводства зависит от государства.

УРОЖАЙ ПРИ ЛЮБЫХ ПОГОДНЫХ УСЛОВИЯХ

По мнению Грудинина, обеспечение стабильных урожаев вне зависимости от погоды – основа сельского хозяйства. Конечно, считает он, бывают всякие природные катаклизмы, но, как правило, если вложил деньги в интенсивные технологии, урожай гарантирован.

В хозяйстве на земляничных полях и в садах внедрен капельный полив. Это когда капля воды попадает непосредственно на корень растения. В результате сады дают 40 тонн плодов с гектара вместо обычных 6–7. Но чтобы получить такой результат, нужно вкладывать деньги. Ставить шпалеры, применять новые сорта яблонь, внедрять другую систему посадки.

– То же самое земляника, – делится опытом Павел Николаевич. – Если ты положил в междурядья солому, на зиму накрыл все акрилом, чтобы не вымерзла, потом проложил капельный полив, вносишь достаточное, не больше и не меньше, количество удобрений, тогда ты сохраняешь экологию и повышаешь урожайность культур. Интенсивная технология обеспечила в прошлом году урожайность земляники 15 тонн с гектара. Раньше 10 считалось победой.

На овощах, и в частности на моркови, в хозяйстве применили английские технологии и получили свыше 1000 центнеров овощей с гектара.

Большие средства вкладываются в приобретение современной техники. У совхоза только тракторов John Deere 15 штук, каждый из которых стоит 4 миллиона рублей.

Чтобы обеспечить такой уровень производства, хозяйству приходится вести непрофильный бизнес. Например, строить жилье не только для своих работников, но и на продажу. Кроме того, есть собственная котельная, которая отапливает муниципальный жилой фонд. А это тоже деньги, хоть и не очень большие. Но главное – рачительное использование средств.

Сельское хозяйство, считает Грудинин, – это та отрасль экономики, в которую все страны мира вкладывают деньги, чтобы сохранить уклад деревни, чтобы обеспечить население собственным продовольствием. Там понимают, что вкладывают в людей, в будущее. Сельское хозяйство – это даже не бизнес, это образ жизни. Потому что бизнес – рентабельная вещь, а сельское хозяйство по определению нерентабельно, поэтому в него вкладывает деньги государство. Сельское хозяйство сродни сфере высокой культуры.

– Доходность сельского хозяйства определяет покупательную способность населения, – утверждает Грудинин. – Но если у нас в стране население тратит 50 процентов своих доходов на питание, то скорее всего сельским хозяйством заниматься невыгодно, потому что цены поднимать нельзя. Не может же молоко стоить 300 рублей литр. За 30 его купят, а за 300 – нет. Люди покупают самое дешевое продовольствие, а самое дешевое – не самое качественное. Поэтому качественное, свежее продовольствие должно стоить дорого. В США ежегодно 78–80 млрд долларов выделяют на поддержку покупательной способности населения. Малообеспеченным категориям населения выдаются талоны на питание, и все это делается через министерство сельского хозяйства. Поэтому фермеры там богатые, так как их продукцию покупают достаточно дорого. В любом случае спрос на сельскохозяйственную продукцию должен поддерживаться государством.

РЕНТАБЕЛЬНОСТЬ КАК МИФ

Скептически относится руководитель успешного предприятия к утверждениям о том, что сельское хозяйство России находится на подъеме.

– Знаете, – спросил он, – какая средняя зарплата в сельском хозяйстве по стране?

И сам ответил на свой вопрос:

– 11 тысяч рублей. За эти деньги можно работать, чтобы накормить семью? Сейчас мы сажаем людей на новые трактора, а они все с компьютерами. Доверить человеку трактор, который стоит 4 млн рублей, платить ему 11 тысяч и рассчитывать на какую-то рентабельность? В нашем хозяйстве средняя зарплата составляет 64 тысячи рублей, но мы получаем убыток от производства молока. Мы можем сделать среднюю зарплату 20 тысяч и получить прибыль от производства молока. Но кому от этого станет радостно? Рентабельность – это такая категория, которая зависит от уровня зарплаты, расходов и других вещей. Главное в хозяйстве – не получение рентабельности, а обеспечение расширенного воспроизводства. В советские годы, если директор снижал производство молока, его вызывали в райком партии. А если снижал поголовье скота, то возбуждали уголовное дело. Потому что поголовье скота – это продовольственная безопасность страны. Коровы – это ходячие консервы. А у нас сейчас поголовье скота – при якобы существующей поддержке государства – снижается. Это говорит о том, что сельское хозяйство находится в ужасном кризисе. Поголовье – индикатор благополучия в отрасли. Дело не в рентабельности. Государственная политика такова, что люди уходят из деревни, потому что там невыгодно жить. Агрохолдинг может показывать рентабельность, но платить своим работникам 12 тыс. рублей. И кому от этого будет хорошо?

Индикатором благополучия в совхозе имени Ленина является развитие не только садоводства, но и животноводческого направления. Сегодня здесь дойное стадо насчитывает 393 коровы, а всего крупного рогатого скота 900 голов. Строится телятник, в ближайшей перспективе одна из ферм старого образца будет переведена в новый современный корпус. Да и животных станет больше: дойное стадо вырастет до 600 голов.

Требует финансовых вложений и цех по производству соков. Однако проблема состоит в низкой покупательной способности населения, а порой слабой ориентации людей на качественный продукт. Сегодня в этом продовольственном сегменте очень большая конкуренция. В торговлю поступает много восстановленных соков и нектаров в яркой упаковке, с отвинчивающейся крышкой. В совхозе выпускают живые соки в бумажной упаковке Tetra Pak. В Евросоюзе и в других развитых странах натуральные соки разливают в стеклянную тару. В такую линию можно было бы вложиться, но продукция от этого станет дороже и будет не по карману российскому покупателю.

ЗАМОК ГРУДИНИНА

Не сомневаюсь, что спустя много лет так будут называть детский сад, построенный совхозом и сданный в эксплуатацию в начале 2013 года. Действительно, такого прекрасного здания вы не найдете во всей России. Средневековый замок как будто явился с небес, из сказок Ханса Кристиана Андерсена. Это чудо построено не для олигарха или представителя шоубизнеса, а для совхозных ребятишек. Стоимость его – 260 миллионов рублей вместе с внутренним убранством и оборудованием, которые тоже уникальны, потому что заказывались индивидуально. Здесь имеются концертный и спортивный залы, прекрасная столовая, оснащенная деревянной мебелью (дети в помещении группы не едят!), процедурные кабинеты, сушилки, шкафчики, уютные спальни – всего не перечислишь. Но что особенно поражает: наряду с современным оборудованием в целом ряде деталей, предметов интерьера прослеживается эстетика Средневековья. Сюда следует приезжать специалистам от образования и учиться тому, как надо строить для детей. Наверное, отправляясь в такой детский сад, ребенок не будет капризничать и плакать, как это часто бывает.

На свои деньги хозяйство строит церковь и разбивает небольшой парк. Несмотря на то, что почти вся социальная инфраструктура передана в муниципальную собственность, хозяйство регулярно покупает оборудование для поликлиники, школы, еще одного детского сада, занимается благоустройством поселка. Вы не увидите здесь даже окурков – всюду такая чистота, как будто только что эти тротуарные плиты помыли шампунем. Полупустые улицы (все на работе!), уютные, тенистые уголки-скверы приглашают отдохнуть, скрыться от жаркого летнего солнца. Поражает разнообразие растительности – с хвойными деревьями соседствуют яблони, липы, клены, декоративные кустарники различных видов, множество цветочных композиций. Я бродила с фотокамерой в растерянности, не зная, на чем сделать акцент. Ко мне подходили люди и говорили о том, что такого поселка в России нет. И знаете, у них были счастливые глаза. В наше время это такая редкость.

Вера Зелинская, фото автора

Источник: журнал «Аграрное обозрение», №4, 2013 год