В
декабре 2013 года Минюст РФ зарегистрировал Национальный союз
производителей и потребителей органической продукции (Национальный
органический союз). Одна из главных целей объединения – содействие
развитию органического сельского хозяйства и рынка органической
сельхозпродукции на территории России, поддержка российских органических
брендов и компаний, придерживающихся принципов органического сельского
хозяйства. По случаю начала работы нового союза в Москве состоялась
пресс-конференция его учредителей в лице Ильи Калеткина, председателя
правления этого союза и одновременно президента ООО «Аривера», Сергея
Бачина, председателя совета директоров ГК «Агранта», Олега Мироненко,
заместителя генерального директора корпорации «Органик», и Романа
Гурова, заместителя исполнительного директора сети супермаркетов «Азбука
вкуса».
– Какие цели и задачи ставит перед собой новый союз?
Органическое движение – это, действительно, новое направление развития сельского хозяйства в России. В целом, если посмотреть на это движение, на его историю, то оно насчитывает больше 80 лет. Оно широко развито в Европе, в Северной Америке и по всему миру. Так получилось, что Россия в силу определенных политических процессов в последние 20–30 лет не сильно занималась органическим сельским хозяйством и пищевой промышленностью. Мы считаем, что пришло время, когда пора органическое производство и потребление всяческими способами продвигать. Рынок большой и многообещающий, поэтому мы выступили с инициативой об объединении всех тех неравнодушных людей, которые действительно верят в органическое хозяйство, понимают, что это такое, и готовы популяризировать эти направления среди широкой аудитории.
Среди целей мы видим, во-первых, популяризацию и информационное обеспечение: что такое органическое сельское хозяйство, что такое органическое питание. Это очень важная цель, потому что наши потребители часто либо не осведомлены, что это такое, либо вообще введены в заблуждение бесконечным набором разной терминологии.
Вторая цель тоже очень важная – способствовать тому, чтобы органическое производство и потребление было законодательно урегулировано в России, чтобы мы в этом направлении не отставали не только от Запада или от Северной Америки, но и от таких стран, как, например, Китай или Индия. Так что мы всячески будем стремиться организовать наших профессионалов, экспертов и будем добиваться того, чтобы они участвовали в принятии соответствующего законодательства.
Очень важное направление – это информационное обеспечение борьбы с контрафактной продукцией, чтобы та терминология, которая обычно ассоциируется с органическим производством, не использовалась для введения в заблуждение потребителя. Но также мы считаем, что сможем способствовать созданию такого инвестиционного климата в органическом сельском хозяйстве, который позволит привлечь сюда достаточно большое количество и новых игроков, и новых инвесторов.
Безусловно, я хотел бы подчеркнуть, новое органическое сельское хозяйство будет выполнять колоссальную социальную функцию. Дело в том, что очень часто органическое сельское хозяйство как раз отлично ведется на землях рискованного земледелия, там, где индустриальное сельское хозяйство неинтересно вести, и как раз то население, те земли могут быть вовлечены в оборот.
Среди наших целей – объединение всех тех, кто стремится к чистому способу ведения органического сельского хозяйства. В то же время мы не являемся антагонистами и не противопоставляем себя индустриальному сельскому хозяйству. Мы работаем в параллельных нишах, мы как раз хотим заполнить ту нишу, которая в данный момент пустует и которая сейчас подвергается существенной атаке со стороны импортных производителей. И если мы вовремя, быстро и качественно не объединимся, то мы просто эту нишу потеряем.
– Каков объем рынка органической продукции сегодня в России и каким он может стать в ближайшие годы?
С. Бачин: Если взять западный рынок, то в 2010 году в Северной Америке и Европе совокупно он составил около 60 млрд долларов. Это больше, чем рынок вооружений во всем мире. Это не какая-то мелочь, это серьезный сегмент, составляющий в среднем 4–5% от общего рынка пищевой продукции в этих странах.
Если мы говорим о России, то наш рынок – порядка 150 млн долларов в год, и то он, я бы сказал, случайный, неосознанный. Это всего около 0,2% от общего рынка пищевой продукции в стране. Если мы предположим, что в течение следующих 10 лет мы хотя бы дойдем до 50% уровня потребления аналогичного товара на Западе, то потенциал роста рынка в десятки раз больше, чем есть фактически сейчас.
– Каковы конкурентные преимущества на этом рынке?
С. Бачин: В России есть огромное количество земель, причем чистых земель. Например, для того чтобы перейти из индустриального сельского хозяйства в органическое, необходимо минимум пройти так называемый 3-летний конвертационный период. Это на Западе. У нас же есть такое количество земель, которые прошли уже 20-летний конвертационный период, потому что они не были задействованы. Так что земель у нас действительно очень много.
Во-вторых, конечно, у нас огромный внутренний рынок.
И в-третьих, есть свободные ресурсы, есть свободные хозяйства, которые не задействованы. Есть люди, особенно в Центральной России, которые не вовлечены в этот оборот. Все это мы можем сделать. И то количество земли и ресурсов, которые у нас есть, даже превосходит текущие потенциальные потребности России. Это говорит о том, что мы могли бы удовлетворять спрос и в Европе, и это направление могло бы быть одним из ведущих для экспорта, в первую очередь в Европу, конечно.
– Когда вы говорите о свободных землях, о каких регионах речь идет в первую очередь?
С. Бачин: Органическое сельское хозяйство можно вести везде – от Северного полюса до южных морей. Но мне кажется, что в первую очередь нам интересна средняя полоса России. Именно здесь невовлеченные в сельскохозяйственный оборот земли дают колоссальную возможность для роста органического производства.
– То есть сложные климатические условия не пугают?
С. Бачин: Что такое органическое хозяйство? Это чистое сельское хозяйство, которое в том числе не подразумевает использование ни гербицидов, ни пестицидов, ни каких-либо гормональных препаратов. Это реально очень чистое производство. Но чем дальше ты двигаешься на юг, тем больше всяких вредителей и болезней. И для того чтобы с ними бороться, надо их чем-то заливать. Как только мы начинаем двигаться на север, то урожай там ниже, но зато и вредители ослаблены. И с ними можно бороться более простыми, традиционными способами, что и позволяет именно на этих землях выращивать пусть меньшее количество сельхозпродукции, но более чистой.
– В официальном названии союза присутствует слово «потребитель». Каким образом новое объединение будет взаимодействовать с потребителем?
Но эта задача очень сложная, амбициозная, и каждая из наших компаний с удовольствием, засучив рукава, взялась за выполнение этой задачи. Другое дело, что это не решается в одночасье. Если вернуться к вопросу о потребителе, то, конечно, наша задача – разъяснить российским потребителям, что такое органические продукты, почему им можно доверять. В этом вопросе слово «доверие» – ключевое.
Доверять органическим продуктам можно потому, что на каждом этапе производства все процессы абсолютно прозрачные. Каждый из нас готов рассказать детально, каким образом какой продукт выращивается, обрабатывается, упаковывается, потому что каждый этап сертифицируется и отслеживается. Если потребитель заинтересован, то он может докопаться до самой сути, как это все происходит и откуда это все берется.
– Факт, что органическая продукция несколько выше по цене, чем обычная. Каким образом сделать органические продукты доступными по цене любой категории граждан?
И. Калеткин: Для этого надо этой продукции производить как можно больше и овладевать технологиями ее производства. Органическое сельское хозяйство, и в частности растениеводство, предполагает многократную культивацию как основное средство борьбы с сорняками. Для этого необходимо иметь специфическую, я бы сказал, технику. Она, безусловно, дороже, и наши российские аналоги пока, к сожалению, далеки о того, что производит западное сельхозмашиностроение. Поэтому мы вынуждены закупать импортную сельхозтехнику.
Кроме того, и специалистов по органическому земледелию у нас тоже пока не очень много. Поэтому те люди, которые непосредственно на земле занимаются органическим сельским хозяйством, часто на путях поиска наилучших результатов совершают определенные ошибки из-за недостатка опыта. Это все сказывается на урожайности, на других параметрах и в конечном итоге на себестоимости.
Дальше – переработка. Дело в том, что органического сырья сельхозпродукции, которое производится в России, пока недостаточно, для того чтобы на снижение цены сработал эффект масштаба. Нам очень важно убедить других участников сельскохозяйственного рынка переходить на органические рельсы. Может быть, покажется немного странным то, что те, кто занимается органическим сельским хозяйством и хотел бы, наверное, снять основные «сливки» с этого рынка, призывают других участников сельхозрынка присоединиться к ним, для того чтобы снизить стоимость конечной сельхозпродукции. Но тем не менее на это есть две причины. Мы считаем, что органические продукты – это здоровые и чистые продукты, и наша миссия как раз заключается в том, чтобы наши потребители – россияне – потребляли как можно больше именно биопродуктов. Это первая причина. А вторая состоит в том, что чем больше будет производиться сырья, тем большее количество переработчиков перейдет на переработку этого сырья. Можно привести аналогичный пример с мельницами. Всем известно, что высококачественную муку можно произвести только на больших мельничных комбинатах, которые перерабатывают от одной тысячи тонн в сутки. Все наше хозяйство, которое находится в Мордовии, в прошлом году произвело как раз одну тысячу тонн озимой пшеницы, и это на один день работы современного мельничного комбината. Безусловно, этому мельничному комбинату мы будем абсолютно неинтересны в качестве поставщиков сырья. Но если нас таких будет 365, то мы уже можем загрузить мельничный комбинат полностью. И это только один маленький пример.
С. Бачин: У меня небольшое дополнение. Постановка вопроса очень характерна. Как сделать органическую продукцию такой же дешевой, как и индустриальная? А никак. Дело в том, что даже на развитых рынках, где много органической продукции, она все равно на 20–30% дороже. Это не плохо и не хорошо. Никто же не ставит вопрос так: у нас есть «Жигули», но ведь есть и Volkswagen, так давайте не будет покупать Volkswagen, пока он не станет таким же по цене, как «Жигули». Мы понимаем, что это все-таки разные сегменты. И вся органическая продукция будет машиной Volkswagen по отношению к «Жигулям».
– Как вы оцениваете перспективы расширения союза?
И. Калеткин: С большим воодушевлением и энтузиазмом. Я просто вижу интерес к нашему союзу со стороны небольших и средних сельхозпредприятий – от 1 до 2 тысяч га. Но это для нас они небольшие и средние, а по европейским меркам они просто огромные. Интерес к рынку органической продукции очень большой. Другое дело, что люди очень осторожны в плане перехода на новые технологии. Хотя, безусловно, их воодушевляет сегодняшняя цена на полке органических продуктов. Но подводных камней очень много. В неделю раздается несколько звонков от новых незнакомых людей, которые готовы встретиться, поговорить, каким-то образом «сверить часы» и наметить точки соприкосновения, в которых мы можем взаимодействовать и помочь друг другу. Поэтому перспективы, я считаю, прекрасные.
– Зачем вашей компании участие в новом некоммерческом объединении?
И. Калеткин: Дело в том, что один в поле не воин, и для того чтобы отстаивать интересы органического земледелия, нам необходимо объединить усилия в том числе для того, чтобы помочь всем разобраться, что такое производство органической продукции.
– Уже не раз говорилось о необходимости государственного регулирования органического производства. Есть ли предложения обсудить тему взаимодействия с органами законодательной власти в области разработки нормативно-правовых документов, направленных на рост и регулирование рынка органической продукции?
Вторая волна – приблизительно с 2006 года по 2012 год – привела к некоторому изменению ситуации. Вновь приходящие на рынок сельхозпроизводители стали сертифицироваться на Западе – в связи с отсутствием соответствующего законодательства в России.
На сегодняшний момент, где-то с конца 2012 года – началась третья волна. Она должна либо существенно увеличить количество участников рынка и полностью изменить отношение к органической продукции, либо сделать эту отрасль более инвестиционно привлекательной. Но основная проблема на сегодняшний момент в том, что по-прежнему отсутствует российское законодательство по органическому сельскому хозяйству, и практически все, кто работает на российском рынке, это компании, сертифицированные на Западе.
Вопрос, будет ли качественный скачок в нашей сфере, произойдет ли легализация как таковой этой отрасли, на сегодня увязан с позицией государства. Каким образом оно повлияет на наш сектор, этот вопрос сегодня является для нас достаточно важным. Ведь ни для кого не секрет, что государство может как развить сектор, так и погубить его. И главное, чтобы государство своей деятельностью не навредило нашему сектору, чтобы принимаемые законы повлияли на его позитивное развитие. Мы достаточно много анализировали западное законодательство на тему органического сельского хозяйства и поняли, что нам не надо изобретать велосипед, а лучше использовать тот законотворческий опыт, который уже имеется на Западе. Сегодня, когда мы обсуждаем этот вопрос с депутатами, мы говорим о том, что наше законодательство должно достаточно прочно корреспондироваться с тем, что происходит на Западе.
На это есть две причины. Первая – мы бы хотели, чтобы наша продукция признавалась на Западе так же, как мы сейчас признаем западную продукцию у себя. Вторая – мы уже видели, как это развивалось на Западе и каким образом все пришло к достаточно активному развитию рынка.
Сегодня у нас достаточно много вопросов с принятием новых законодательных актов. С 2012 года мы обсуждаем три версии закона. И на сегодняшний момент, к сожалению, мы пока не пришли к окончательному пониманию того, как этот закон должен выглядеть. Так же, как пока не сформировано полностью представление о том, каким у нас должно быть то, что в Европе называется стандартами. К сожалению, наше и европейское законодательство несколько отличаются друг от друга, и нам приходится много заниматься вопросами, связанными с адаптацией одного к другому.
Но развитие и принятие законодательства – это еще не панацея. Возникает вопрос второй: будет ли государство вообще каким-то образом поддерживать этот сектор? Мы не говорим о тех предприятиях, которые уже прочно стоят на ногах и уже активно работают на рынке органической продукции. Вопрос о тех, кто только хочет прийти на этот рынок. Цена прихода в органику достаточно высока. Уже говорилось о том, что есть так называемый конверсионный период, и он с точки зрения запуска производства органики – самый дорогой. В этот период вы теряете урожайность приблизительно на 30%, количество производимого молока – как минимум на 30–50%. И совершенно не гарантировано, что, выйдя на рынок, вы получите тот доход, который вы планировали изначально. Для того чтобы осознанно пройти этот период, чтобы обучиться методологии, понять, как все будет происходить, государство должно запускать некий поддерживающий механизм. Дальше уже вступают в силу рыночные взаимодействия, и здесь государственная поддержка уже и не столь важна. Но вопросы, связанные с приходом новых предприятий на этот рынок, достаточно важны.
К сожалению, сегодня процесс принятия законодательства в России имеет немного неравномерный характер. Есть ряд регионов, которые принимают свои региональные программы, но в бюджеты развития сельского хозяйства ближайшего периода времени органика не попала пока. Опять же скорее всего это связано с тем, что органика не легализовалась на этом рынке. Возможно, легализация органики запустит целый ряд и государственных механизмов, которые позволят принципиально изменить ситуацию на рынке как таковом.
– Почему ваша корпорация «Органик» вошла в состав нового союза? Какие цели вы в первую очередь преследовали?
О. Мироненко: Мы одни из самых старых на этом рынке, поэтому у нас есть накопленный опыт и желание рассказать о нем. Рынок органической продукции настолько не заполнен, что именно объединение сегодня повлияет на удешевление товара.
Здесь есть еще один важный момент. Объединение участников рынка, которые уже накопили опыт, создание методик внутри союза позволит принципиально повлиять и на развитие рынка.
– На каких условиях сегодня ритейл готов сотрудничать с производителями отечественной органики?
– Еще одна тема – это распространение органической продукции. Где сегодня уже можно купить «органику» в России и на что следует обращать внимание?
Р. Гуров: В связи с отсутствием нормативно-правовой базы и единого стандарта производства и маркировки органической продукции очень сложно развивать органическое сельское хозяйство.
Более того, юридический вакуум, который сейчас существует, способствует появлению на рынке недобросовестных производителей, которые выпускают мнимую экологически чистую или органическую продукцию. От органической продукции там лишь завышенная цена, а все прочее оставляет желать лучшего. Это говорит о том, что эти лжепроизводители обманывают нас с вами и производителей.
Наша сеть супермаркетов «Азбука вкуса» является первой отечественной розничной сетью, которая выстроила модель взаимодействия с национальными фермерами, готовыми производить органическую продукцию и реализовывать ее на отечественном рынке. У нас есть такие фермеры.
Что касается цифр, то, например, в нашей сети супермаркетов количество органической продукции из всех товаров составляет около 7%. Это достаточно большая доля. И вся эта продукция импортируется из Европы и Северной Америки. Российская органическая продукция на полках есть, но ее можно пересчитать по пальцам рук.
– Можете ли вы оценить перспективы продвижения отечественной органической продукции перед зарубежной?
Р. Гуров: Это достаточно сложно сделать, но мы как социально ответственная компания будем ставить и ставим на полки отечественную продукцию. Но для того чтобы ее продвигать, необходимо шаг за шагом выстраивать некий алгоритм действий. Первое – это создание нормативно-правовой базы и национальных стандартов и маркировки. Пока этого не будет, будет очень сложно продвигать отечественную органическую продукцию и здесь, в России, и за рубежом. Более того, у нас, к сожалению, нет культуры потребления «органики». Она очень дорогая по стоимости, и не каждый может ее себе позволить. Люди, может быть, и покупали бы эти чистые продукты, все следят за своим здоровьем и хотят быть здоровыми, но нет денег.
С. Бачин: Дело в том, что, конечно, конкурировать с европейцами тяжело, но есть один сегмент, где мы можем это сделать легко и в чем у нас есть колоссальное преимущество при поставке товаров на внутренний рынок – это свежая продукция. Что бы ни делали уважаемые европейцы, наши молоко, мясо, овощи все равно будут свежее, так как производятся они ближе. Например, наше хозяйство – мы продаем продукцию под брендом «Углече поле» – расположено в Угличском районе Ярославской области. Мы производим продукцию к вечеру, а завтра утром она уже в магазине. Она свежайшая, и до тех пор, пока мы в чем-то не ошибемся, ни один европеец с нами конкурировать не может.
Публикацию подготовил Олег Назаров
Источник: журнал «Аграрное обозрение», №1, 2014 год
Органическое сельское хозяйство в России: есть ли у него будущее?
- Просмотров: 7527
