Почему сельское хозяйство осталось без денег на посевную

Правительство добилось своего – цены на зерно в России снижаются и снижаются активными темпами. Если на пике, в январе средние цены в европейской части России на пшеницу 4 класса составляли 6975 руб./т, то к концу марта они опустились ровно на 1000 руб., пишет исполнительный директор центра «СовЭкон» Андрей Сизов в своем блоге на slon.ru

Основной фактор снижения цен на зерно – это действия государства по регулированию рынка. С начала этого года стартовало распределение 1,1 млн т зерна из Интервенционного фонда (ИФ) по низким фиксированным ценам, а в феврале начались биржевые торги, в рамках которых планировалось реализовать 3 млн т зерна. Наконец, 24 марта было подписано еще одно постановление по распределению 2,3 млн т дешевого фуражного зерна из Интервенционного фонда.

Причем происходит это в очень неподходящее время. В среде сельхозпроизводителей сейчас очень сильно недовольство действиями правительства. Сейчас начинается сев яровых, в хозяйствах растет потребность в наличных средствах на проведение посевной кампании, многие сельхозпроизводители держали запасы зерна до этого времени, чтобы его сейчас продать и покрыть эту потребность. И в это же время цены у нас начинают активно снижаться. Пожалуй, самая распространенная реакция со стороны фермеров: «Это они (правительство) специально, что ли?!»

Складывающаяся на рынке ситуация показательна. Во-первых, тем, что наша госполитика в области регулирования сельского хозяйства остается мало прозрачной и, мягко говоря, слабо предсказуемой. Пожалуй, наиболее яркий пример этого – в конце лета 2010 г. высокопоставленный профильный чиновник говорит о том, что мы не будем ограничивать экспорт, а буквально через 10 дней Владимир Путин заявляет о его полном закрытии. То же самое касается распределения Интервенционного фонда. Не раз говорилось, что оно стартует не ранее весны, но по факту все началось намного раньше.

Второе. Растениеводство в который раз оказывается у правительства в роли нелюбимой падчерицы. У нас часто забывают о том, что сельское хозяйство состоит из двух сопоставимых по масштабам секторов: животноводства и растениеводства. И основной удар засухой был нанесен как раз по растениеводству. В объемных показателях потери составили в районе 30%, а то и более. Некоторая помощь растениеводству была оказана (пролонгация кредитов, выделение прямых компенсаций, позволивших лишь незначительно снизить потери). Но что у нас происходило дальше? Дальше был введен запрет на экспорт, приведший к снижению цен. Только-только цены начали восстанавливаться, так стартовали интервенции. Тем временем животноводы дополнительно к сдерживанию цен из-за экспортного эмбарго и интервенций добились очередного снижения импортных квот (птицеводство) и сейчас просят субсидии на приобретение кормов.

Понятно, что рост в животноводстве и снижение доли импорта стали политической целью, однако хотелось бы, чтобы интересы растениеводства также принимались во внимание. (Напомню также, что сейчас цены на зерно в стране из-за эмбарго заметно ниже мировых, а на мясо, наоборот, – выше.) Можно и дальше помогать исключительно животноводческому сектору, но если этот перекос сохранится, то мы можем вернуться в советские времена, когда масштабное животноводство кормилось за счет импортного зерна. (В 80-е гг/ Советский Союз был крупнейшим импортером зерна в мире, завозя по 30 млн т.)

И, наконец, третье. Во многом ускоряющееся падение цен на зерновые, которое мы видим в последние недели, к сожалению, в очередной раз продемонстрировало невысокий уровень деловой этики на сельхозрынке. При снижающихся ценах мы в очередной раз наблюдаем частые отказы покупателей от исполнения контрактов, повсеместные требования по пересмотру уже согласованных цен. И все это только усиливает их падение. (Справедливости ради отметим, что похожее поведение демонстрируют и с/х производители при активном росте рынка). В этой связи в очередной раз стоит вспомнить и о том, что до сих пор в России отсутствуют такие инструменты, делающих рынок более цивилизованным, как складские свидетельства и биржевая торговля.

Решение этих проблем, к сожалению, дело нескорое. Есть ли сила, заинтересованная в их решении, – вопрос открытый. Что же касается цен, тут ситуация более понятная. Мы полагаем, что в ближайшее время панические настроения на рынке все же начнут сходить на нет, и в ближайшие недели – в апреле – мы можем увидеть стабилизацию рынка.

Во-первых, значение интервенции будет снижаться: те биржевые торги, на которых планировалось реализовать 3 млн т зерна, остановились после реализации всего 0,8 млн т, так как рыночные цены опустились ниже стартовых. Во-вторых, распределение дешевого зерна из Интервенционного фонда, вероятно, пойдет не так гладко и быстро, как это представлялось покупателям. Те, кто рассчитывал на него, получат это зерно не так скоро, как хотели бы. При этом у многих покупателей запасы на невысоком уровне, и по мере того, как торги начнут переключаться на рыночные, через две-три недели может появиться довольно активный спрос со стороны покупателей. В-третьих, поддержку рынку может оказать и изменение тональности заявлений чиновников о судьбе экспортного эмбарго. Если до недавнего времени большинство заявлений сводилось к тому, что оно будет продлено, то вчера Владимир Путин заявил о том, что Россия намерена возобновить экспорт зерна. Когда это произойдет, правда, не сообщается.