О грибах, червях-старателях и органическом земледелии

Самое крупное на сегодня в России производство гриба вешенки находится в самом маленьком из городов Ростовской области – Миллерово. "Аграрное обозрение" рассказывает об этом производстве.

Производителем номер один ООО «Каскад» стало после того, как агрокомбинат «Московский» то ли из-за дороговизны земли в ближнем Подмосковье, то ли по другим причинам прекратил производство этой культуры, уступив экономическую нишу полякам и китайцам, которые лидируют в списке производителей импортных грибов. Все российские грибоводы дают всего около 10% потреб-ляемой в РФ грибной продукции.
Однако в качестве продукции россияне – те, кто работает по технологии, сходной с каскадовской, дадут сто очков вперёд любому иноземному конкуренту. Ибо – никакой химии. Это именно вешенка со всеми её реальными и легендарными природными свойствами, а не набор юного химика в форме гриба. Правда, путь к устойчивому производству чистой культуры тернист и долог.

Николай Петрович Семеньков, директор ООО «Каскад», начал грибной бизнес около 10 лет назад. Грибоводство в пшенично-подсолнечном сельском хозяйстве в 2000-м выглядело неким экономическим экстримом, если не чистым авантюризмом. Тем более что в России ни тогда, ни даже сейчас не производилось и не производится специального оборудования для выращивания такой культуры. Специалистов, естественно, тоже раз-два и обчёлся. В Миллерово их не было вообще. Самого Семенькова «заразил» грибами любитель-энтузиаст. У него были вырезки из газет и журналов о вешенке, масса другой по крохам собранной информации. Но одно дело – информация, а другое – промышленное производство с нуля. Тем не менее Семеньков купил половину территории бывшей межрайбазы со всеми постройками (бывшими торговыми складами), взял кредит в банке и под скептические усмешки других местных предпринимателей начал писать новую страницу в экономической истории города. А может быть, и всей российской грибоводческой отрасли.
Полтора года ушло только на ремонт и реконструкцию помещений, собирание оборудования. Именно собирание – собирали его по расположенным рядом складам металлического вторсырья – «черметам». Оборудование для выращивания грибов – это, в основном, вентиляторы, погрузочно-разгрузочные механизмы, соломорезки. Такого добра, сданного в утиль рухнувшим в начале реформ сельским хозяйством, было на «черметах» достаточно.
Создать сырьевую базу для производства вешенки помогло наличие в городе маслоэкстракционного завода. Отходы переработки подсолнечника, которые просто выбрасывались на свалку или сжигались (подсолнечная лузга), стали наполнителем для субстратных блоков, в которых и выращивается гриб.
Технология выращивания вешенки такова. В полиэтиленовый мешочек набивается 10-11 кг субстрата – соломы или подсолнечной лузги (могут быть и другие растительные наполнители), смачивается и засевается мицелием – «семенами» вешенки. В мешочке делают надрезы, через которые выйдет недели через две-три плодовое тело.
Казалось бы, дело нехитрое. Но, чтобы получить хороший урожай, необходимо строго соблюдать режим температуры и влажности, обеспечить приток свежего воздуха в помещение, да и это далеко не единственные факторы, влияющие на урожайность капризной культуры. Качество мицелия, время года и колебания атмосферного давления вполне могут преподнести грибоводу свои сюрпризы. Причём, колебания возможны как в сторону снижения, так и в сторону резкого увеличения урожая, что влечёт за собой проблему сбыта. В отличие от китайской вешенки, выращенной на химии, гриб, выращенный на органике, имеет меньшую лёжкость – 14 дней против 30. Пока он попадёт на стол жителю большого города, почти весь этот срок истекает – такова специфика работы современных российских торговых сетей, которые и при такой организации дела зарабатывают на нём раза в два больше российского производителя и причины что-то менять поэтому не видят.
Первый годовой урожай «Каскада» в 2002-м составил 115 тонн, а за минувший 2009-й год предприятие произвело уже 460 тонн вешенки. Это примерно треть от того, что выращивал агрокомбинат «Московский». Но что такое Москва и что – Миллерово, в котором и в самые лучшие демографические времена не насчитывалось больше 50 тыс. жителей? На местного потребителя рассчитывать не приходилось почти все эти годы: на юге России, где лесные грибы почти каждый год дают несколько громких случаев смертельного отравления, отношение к этому продукту весьма специфическое. Правда, сейчас оно стало меняться – местные хозяйки вешенку берут уже без опаски.
Миллеровская вешенка продаётся и в ближайших областных центрах – Ростове-на-Дону и Воронеже, и в Москве, и в других городах в свежем, сушёном и консервированном виде. ООО «Каскад» – предприятие, доказавшее свою устойчивость и перспективность, однако добиться такого развития, какое оно могло бы иметь в экономически и административно здоровой стране, предприятие не может. Более того, само выживание и рост производства – едва ли не экономическое чудо. Другие предприятия отрасли – как, например, новочеркасский «Сатурн», бывший в своё время одним из лидеров российского производства вешенки, либо закрылись вовсе, либо ужались до производств чисто местного значения.
Лев Новожёнов в одной из своих передач как-то сказал замечательную фразу: страна считается технологически высокоразвитой, если в ней культивируются грибы. Очень ёмкая характеристика, но для современной России грибы – скорее один из парадоксов, чем показатель технологического развития.

Быть с грибами – мало
Неизвестно кем, когда и для какой страны придуманная поговорка «будешь с грибами – будешь с деньгами» в современной России не работает. Будешь с проблемами – это да, тут к гадалке не ходи. Не злыдни-конкуренты, не плохие парни с волынами и паяльниками пакостят и отнимают у российских грибоводов деньги. Конкурентов российские грибоводы с их-то терпением и опытом выживания давно и без усилий заткнули бы за пояс, а о паяльниках лихие бойцы 1990-х теперь вспоминают разве что на юбилейных корпоративах. А зачем паяльник, если, например, счётчик для канализации стоит сегодня 120 тыс. рублей? Тут всем хватит и никакой предприниматель не сможет от счётчика отказаться.
Получить сертификат на консервирование грибов стоит не дешевле 50 тыс. рублей и в лучшем случае через два месяца (оформление сертификата, видимо, такое трудоёмкое дело, что раньше не получается) можешь консервировать. Но при этом из каждой партии грибных консервов нужно возить образцы на анализ в городскую СЭС, и за каждый анализ платить около 2000 рублей. Прикиньте, сколько это в год при постоянно работающем производстве.
– Ко мне недавно голландцы приезжали, – рассказывает Николай Петрович, – предлагали организовать производство шампиньонов. Цена вопроса – 4 миллиона евро, и банк мне дал бы кредит. Но из этих четырёх миллионов один пришлось бы отдать электросетям – только за то, чтобы получить разрешение на подключение к электросети…
Энергетики ссылаются на газовиков: газ подорожал, газовики – на энергетиков: цена на киловатт зашкаливает. А платит потребитель. Или не платит. Кому придёт в голову покупать такую «ценную бумагу», да ещё на заёмные
деньги? Резкое сокращение производства в РФ свидетельствует как раз о том, что любителей покупать подобные разрешения осталось гораздо меньше, чем любителей их продавать.
Однако есть же и мощные холдинги, имеющие свои маслозаводы, дающие немереное количество подсолнечной лузги или другие виды отходов сельскохозяйственного производства – потенциального субстрата. Уж им-то миллион евро заплатить не проблема. Почему не берутся за производство грибов они? Тем более что перспективы данной отрасли в России трудно переоценить: грибы – это полноценный белок, которого давно не хватает россиянам и дефицит которого в мире растёт столь стремительно, что прогнозы соответствующих служб ООН напоминают какие-то апокалипсические тексты. Группа компаний «Юг Руси», крупнейший производитель и экспортёр сельхозпродукции, имела некоторое время планы выращивать вешенку. Но, видимо, вникнув, насколько это производство (если иметь в виду органическую технологию) хлопотно и непредсказуемо, решила от него отказаться.
Давно всем понятно, что когда в телевизоре очередная говорящая голова вещает о росте, повышении, расширении, углублении, якобы имеющих место в российской экономике, то она имеет в виду что-то своё, широкому кругу зрителей неведомое. И если с высокой трибуны стекает пассаж о государственной поддержке какой-нибудь отрасли (кроме банковской), это верный признак того, что станет ещё хуже. Потребуется оформлять кучу новых «ценных бумаг» или выворачивать карманы перед проверяющими. Бухгалтеры и так стонут от постоянно меняющихся форм и правил отчётности – уже только это участливое внимание государства к бизнесу, если не быть садистом, могло бы считаться достаточным наказанием за деловую инициативу. Но нет, государству этого мало. На этом фоне просить помощи для отрасли у государства – чистое самоубийство. И рассчитывать, что у нас когда-нибудь станет, как в Китае, где на грибоводство работает около сотни НИИ, тоже пустые грёзы. В РФ ни одного НИИ грибоводства нет – зачем они государству? Потому Китай со своей химией имеет и будет иметь 70% мирового рынка грибов, а российские грибоводы выживают своим, как всегда, особым путём. Если, конечно, такой путь находят.

Восемь в одном
ООО «Каскад» получило своё название не потому, что слово хозяину показалось звучным и солидным. Это именно каскад предприятий, объединённых в одну производственную цепь.
– При нормальных условиях то, что делает наше предприятие, должны делать восемь разных предприятий, – говорит Семеньков. – Само выращивание грибов – это середина цепочки полного технологического цикла. Почему именно разные предприятия, а не разные цеха одного? Потому, что некоторые составляющие этот бизнес производства не должны находиться на одной территории. К примеру, выращивание мицелия и производство грибов несовместимы. Мы сейчас строим новый цех по производству мицелия – на другой территории, в пяти километрах отсюда. Ещё дальше от основной базы находится производство вермикультуры – завершающее звено «Каскада». Проще было купить здание заброшенной животноводческой фермы в 15 километрах от города и наладить производство удобрений там, чем лепить его на территории основного производства…
Российский путь органического грибоводства – в полной завершённости производства. После того, как на субстрате выросли грибы, сам субстрат никуда не девается – его тоже приходится утилизировать. Можно вывезти его в поле и использовать как мульчу или органическое удобрение. Некоторые специалисты рекомендуют откармливать им свиней – обогащённый грибницей, оставшейся в нём после выращивания вешенки, субстрат становится ценным источником белка, уверяют они в статьях. Семеньков нашёл свой вариант: вермикультура. На его предприятии сегодня трудятся около ста человек и пятьсот миллионов червей породы «Старатель».
– В принципе, имея такое производство, можно отказываться от самой вешенки, – говорит Семеньков. – По рентабельности, учитывая российскую специфику, производство биогумуса даже более привлекательно, чем выращивание грибов. Но у нас так построена технология, что одно дополняет другое: черви утилизируют отходы и являются определённой экономической поддержкой основному производству.
Вермикультурой Николай Петрович занялся даже раньше, чем вешенкой. Вначале бурты размещались на основной территории, но достаточно быстро это производство приобрело свои нынешние формы: отремонтированный и переоборудованный коровник, приспособленный для постоянного поддержания температуры и влажности, дополненный фасовкой и упаковкой конечного продукта.

Старатель золотого дна
Червям в России повезло больше, чем вешенке: профессор Владимирского госуниверситета, доктор медицинских наук А.М. Игонин, который вывел российскую разновидность калифорнийского дождевого червя – «Старатель», пытался даже создать НИИ этого направления. Что-то там не получилось, как обычно бывает с реально нужными, прикладными науками, но бизнес быстро оценил потенциал игонинского червя. Маленький труженик перерабатывает практически любую растительную органику. И хотя с его помощью чаще утилизируют за-лежи навоза, оставшиеся ещё с советских времён, отработанный субстрат с грибницей вешенки вполне пришёлся ему по вкусу. Тонна биогумуса оптом стоит 10-15 тысяч рублей, на гектар вносится обычно около двух тонн этого удобрения, которое в отличие от навоза и компоста свободно от болезнетворных бактерий, личинок вредителей растений и семян сорняков. Крупную фракцию биогумуса «Каскад» продаёт фермерам, которые вносят его сеялками – вместе с семенами, а мелкая фракция продаётся в фасованном виде – её хорошо берут цветоводы и огородники, особенно те, кто серьёзно занимается тепличным овощеводством. Существует и жидкая форма – вытяжка из биогумуса производится там же. Фермеры разводят её 1:20 или 1:10 и получают замечательные результаты.
Я специально встретился с фермером Геннадием Головатым, который попробовал вытяжку только прошлым летом (в Ростовской области очень засушливым) на подсолнечном поле. Подсолнечник пожелтел, и агрономы уже приговорили посев к запахиванию, определив, что растениям не хватает питания и влаги. Фермер ночью, чтобы солнце сразу не уничтожило бактерии, провёл листовую подкормку и уже через неделю поле снова позеленело, а урожай вдвое превзошёл среднерайонный показатель 2009 года. Аналогичная история была и в соседнем Чертковском районе, где с помощью купленной в «Каскаде» вытяжки удалось спасти кукурузу. И там урожай оказался на 5 ц/га выше среднего по району.
По данным владимирских учёных, внесение чистого биогумуса эффективнее навоза и компоста в 4-8 раз. Удобрение не содержит тяжёлых металлов, увеличивает лёжкость овощей, на нём выращенных, повышает их сахаристость и обладает ещё несколькими достоинствами. Всё это не новость и давно подтверждено практикой – промышленное использование червей существует уже лет 50 и даёт хорошую прибыль даже на покупном сырье (как правило, это навоз или помёт), а на собственном – и вовсе золотое дно. Конечно, временные проблемы существуют и здесь. Низкие цены на подсолнечное масло (и, соответственно, подсолнечник) сейчас вынуждают крестьян придерживать семечку до лучших времён, а маслозавод встал – не стало и лузги, «Каскад» дорабатывает старые запасы. Однако перебоя в производстве не будет: в качестве субстрата годится соломенная резка, а в форме отработанного субстрата она вполне пригодна и для переработки червями. Не окажется соломы – найдётся другая органика. Производство и вешенки, и биогумуса имеет массу сырьевых вариантов.
Семеньков начинал производство биогумуса с миллиона особей «Старателя», сейчас количество держится в районе 500 миллионов притом, что и сами черви время от времени продаются в фермерские хозяйства – как ближние, так и из других регионов. Где-то разводят их как производителей биогумуса, но кроме этого ими кормят птицу и рыбу, перерабатывают на муку, которую добавляют в корм животным. В крупных городах рыболовы-любители охотно покупают их поштучно в качестве наживки. Итальянские исследователи утверждают, что с одного квадратного метра в год можно получать до 100 кг биомассы червей. Каскадовское производство на этот уровень пока не вышло, но тут главный продукт не черви, а биогумус.
– Содержать небольшое производство биогумуса может каждое фермерское хозяйство, где есть животноводство или другой источник органики, – говорит Николай Петрович. – У нас, к сожалению, нередко фермеры мало читают и мало интересуются тем, как практически бесплатно повысить плодородие почвы, да ещё и неплохо заработать. Я как-то бесплатно давал одному соседнему хозяйству вытяжку биогумуса, и что, вы думаете, они сделали? Вылили! Форсунки на их опрыскивателе оказались непригодными для внесения этого удобрения. Непривычно это. Проще набрать дорогих минеральных удобрений и уничтожить всё живое в своей земле за один урожай сомнительного качества. И на следующий год опять искать деньги на минералку и на борьбу с сорняками. А биогумус сохраняет свои свойства в земле до пяти лет и обогащает почву гуминовыми веществами и почвенными микроорганизмами.

– Органическое земледелие полностью исключает применение минеральных удобрений?
– Не исключает, но сокращает их количество процентов до тридцати от того, что обычно вносят. А со временем можно и полностью отказаться от всякой химии. Всё зависит от состояния почвы.

– А у вас не возникало соблазна попробовать китайскую технологию выращивания вешенки? Может быть, эффект был бы выше? Китайцы считать умеют…
– В нашем случае это взаимоисключающие вещи. Если химия попадёт в субстрат, погибнут черви. Наш путь – экологически чистый продукт. Это и для потребителя не опасно, и нам выгодно. Рано или поздно все это поймут, поэтому будущее – за нашей технологией.

Химическая реакция
Бизнес на производстве экологически чистой продукции и восстановлении плодородия почвы в России до сих пор стоит на полочке для чудаков. Хотя, казалось бы, и возможности для производства экологически чистой продукции немалые, и спрос есть. Плодородие же сельскохозяйственных земель доведено до такого плачевного состояния, что потребовался новый закон о повышении плодородия, который и был принят минувшим летом в Ростовской области. Однако и этот закон обязывает крестьянина вносить минеральные удобрения – делать как раз то, что, по мнению сторонников органического земледелия, разрушает, а не восстанавливает плодородие почвы.
Причина в косности сельскохозяйственной науки, которая несмотря на достаточно сильные аргументы земледельцев-органиков продолжает верить в пользу минеральных удобрений. Подавляющее большинство агрономов обучено только технологиям, основанным на минеральных удобрениях, и с истинно крестьянским консерватизмом эти люди отрицают всё, что не вписывается в их представления. Догмы минерального земледелия господствуют и в среде сельскохозяйственных чиновников, которые определяют политику государства в этой важнейшей отрасли экономики страны. Содержание упомянутого закона не оставляет в этом сомнения. Даже если отбросить всякие версии о лоббировании интересов производителей минеральных удобрений.
Тем не менее, число сторонников органического земледелия и потребителей экологически чистой продукции уверенно растёт. Без этого роста производство «Каскада» оставалось бы на уровне восьмилетней давности. В Ростове-на-Дону всё чаще можно встретить на продуктовых ценниках приписку «не китайское» – рынок чутко реагирует на настроения потребителя. Однако цена на экологически чистые грибы по-прежнему равна цене на выращенные с использованием самых разных химикатов. Командуют парадом пока что торговые сети, а им, видимо, выгоднее сбывать продукцию без деления её на чистую и нечистую.
Уповать на то, что вдруг, ни с того ни с сего, российские чиновники выдадут какие-то реальные преференции отечественному сельскому хозяйству в целом и производителям экологически чистой продукции в особенности, не приходится. Слишком многое (и многие) должно смениться, чтобы такой поворот хотя бы забрезжил где-то впереди. Не штрафуют пока за органическое земледелие и всё, что с ним связано, и то хорошо. Пока что это не государственная программа, не национальный проект – чистый бизнес. Но если критически оценить состояние того, что уже становилось у нас объектом государственного внимания, то органическое земледелие лучше пусть в таком статусе и остаётся – больше шансов выжить и развиться. Пример ООО «Каскад» и подобных ему производств убедительнее любых громких слов – это именно то, на чём выстоит Россия.
Сергей Малай,
г. Миллерово
Ростовской области

Истолчник: журнла "Аграрное обозрение", январь-февраль 2010 года, www.agroobzor.ru