Основатель группы \"Черкизово\" И. Бабаев: \"Молочное скотоводство может \"вытянуть\" производство говядины в России\"

Основатель группы "Черкизово" (производство свинины, птицы и мясопереработка) Игорь Бабаев, создавший также компании "Молочный холдинг" и "НАПКО" (производство зерна), постоянно расширяет свой бизнес. В ближайшие годы, помимо реализации проекта по созданию сети миниферм и молокоперерабатывающих заводов, он планирует активно заняться производством наиболее "трудного" и затратного мяса - говядины. О новых направлениях бизнеса, а также о перспективах развития "Молочного холдинга" и "НАПКО" И.Бабаев рассказал "Интерфаксу".

- В свое время, когда группа "Черкизово" готовилась к IPO, вам пришлось решать вопрос о судьбе ее непрофильных активов. Так появились "Молочный холдинг" и НАПКО. Как идет развитие молочного бизнеса и что побудило обратить внимание еще и на производство говядины?
- Да, несколько лет назад перед нами встал вопрос о том, что делать с земельными активами и крупным рогатым скотом, которые пришлось выводить из группы "Черкизово". Речь шла, в частности, о 5500 коровах, а общее поголовье составляло 11 тысяч голов. Животные содержались на фермах в Московской, Вологодской и Пензенской областях и в целом имели неплохую продуктивность - на уровне 5500 кг молока на корову в год. Тем не менее, ежегодно мы были вынуждены тратить до полутора миллионов долларов на то, чтобы покрыть убытки, возникающие в молочном скотоводстве.
Вариантов развития дальнейших событий было несколько, но на семейном совете мы решили, что будем заниматься молоком профессионально, как мы это уже сделали в птицеводстве и свиноводстве, в мясопереработке. Я всегда относился к тому, что делаю, не просто как к бизнесу. Наш бизнес, если говорить о работе всей группы, - это, прежде всего, социальная ответственность за здоровье нации. Мало людей накормить, надо дать им такие продукты, чтобы они были здоровыми. Вот как раз такое отношение к делу сейчас во многом, к сожалению, утеряно.
Почему поколение назад наша нация была более здоровой и цветущей? Да потому, что качество молока и хлеба, этих двух социально значимых продуктов, было на высочайшем уровне. Это были натуральные продукты, не напичканные консервантами и прочими добавками. О каком качестве молока можно говорить, если сегодня оно может храниться полгода? Это уже не молоко, а молочный напиток, в котором нет и доли того, что делает молоко в высшей степени полезным продуктом.
Почему это происходит? В советское время каждый регион имел свой молочный завод, но сейчас есть области, в которых вообще нет молочной промышленности. Откуда тогда взяться свежей, на 100% натуральной молочной продукции? Да, я понимаю, хозяйке удобно - молоко лежит в холодильнике долго, не скисает, оно всегда под рукой. Но вот каково его качество и влияние на здоровье - вопрос. Поэтому надо возвращать Россию к натуральному молоку.

- А какие рецепты у "Молочного холдинга"?
- Составляющие нашего бизнеса точно такие же, как и любого другого. Ставя молочный бизнес на профессиональную основу, мы изучили мировой опыт и обратили внимание на Европу, где молочная отрасль на 70-80% состоит из мини-ферм. У них явное преимущество перед мега-фермами, и именно на них можно производить то настоящее молоко, вкус которого уже многие забыли.
Мини-ферма - это 100-150, максимум 200 коров, каждую из них хозяин знает "в лицо", знает ее характер и здоровье. Это не "беспризорники", которые содержатся на мега-фермах, а хорошо ухоженные дети.
На таких фермах производственный и кормовой стресс сведены к минимуму, ежедневно все поголовье находится под индивидуальным контролем оборудования, фермера или специалистов. Что это значит для коровы? Прежде всего, крепкое здоровье. Вот и ответ на вопрос, каковы особые рецепты. Самый главный из них очень прост - получать качественное молоко от здоровых животных.
Для того, чтобы довести процесс производства до высокого уровня, ввести жесткий режим контроля за качеством от фермы до прилавка, на молочные заводы мы пригласили технолога из Израиля, а наши специалисты ежедневно контролируют качество молока не только на заводе, но и на ферме, поставляющей сырье.
Мы планируем создать сеть мини-ферм по 150 голов каждая в Тамбовской, Липецкой, Вологодской, Пензенской и некоторых других областях. Если объединить 8 ферм по 150 коров, например, в Липецкой или Тамбовской области, то получится комплекс на 1200 коров, но организованный совершенно на другой основе, чем мегаферма.
В ближайшее время запускаем первые две фермы в Липецке и три - в Тамбове, на них будем переводить нетелей из Московской области.
Здесь выявляется еще одно преимущество мини-ферм, а именно - в возможности их поэтапной комплектации. Тщательно отобрать и бережно ввести в производство 150 нетелей куда легче, чем тысячу или полторы. Тем более, что основную ставку мы делаем на скот, рожденный и выращенный в России, которому не нужно длительной адаптации к новым условиям кормления, содержания и климату. У нас есть несколько своих племенных хозяйств, за счет которых мы планируем укомплектовать часть новых ферм, другую - за счет закупки животных в ближайших регионах, например, Московской области.
Плюс к этому мы будем заниматься поглощением молочных комплексов, особенно племенных хозяйств, чтобы остановить их варварское разрушение. Я постоянно сталкиваюсь с примерами того, как крупные неаграрные компании, получившие вместе с другими активами животноводство, по сути, губят скот.
Молоко мини-фермы будут поставлять на наши молокозаводы в том же регионе. Это очень важно для фермеров - гарантированный сбыт продукции. Два завода - в Липецкой и Тамбовской области уже запущены. Сегодня они рассчитаны на переработку 25 тонн молока в сутки, но в перспективе эти мощности могут быть удвоены. На обоих предприятиях вырабатывается самая простая фермерская продукция - пастеризованное молоко, творог, кефир, ряженка, сметана, масло, йогурт. Все натуральное, без грамма сухого молока, это для нас принципиально. Привезли молоко на завод в шесть утра, переработали, и на следующее утро реализуем через выездную торговлю. Все. И это востребовано. Причем без особой рекламы. Для продвижения своей продукции мы, как правило, проводим в магазинах дегустацию.
И, наконец, главное. Наш проект предусматривает, что рядом с мини-фермой будет дом для фермера площадью не менее 150 кв. метров, а также вся сельская приусадебная инфраструктура - сад, сарай, гараж. Здесь будут все условия для нормальной жизни и работы. Это сегодня принципиально важно, что хозяин живет рядом с фермой. Он работает в зависимости от того, как чувствуют себя его коровы, мгновенно реагирует на ситуацию.
На наших фермах установлены роботизированные доильные установки, почти вся ежедневная рутинная работа механизирована. У фермеров не болит голова о том, куда деть молоко, к кому обратиться, если животное заболело. Компания обеспечивает зооветеринарное и техническое обслуживание, логистику, заготавливает и хранит корма. У нашего фермера, по сути, одна забота - следить за каждой коровой, как за ребенком.
Причем через некоторое время мы можем начать с фермером переговоры о том, чтобы отдать ему ферму в аренду с правом выкупа через десять-пятнадцать-двадцать лет, с расчетом, что если не он сам, то его дети станут собственниками.

- На какие результаты вы рассчитываете в ходе реализации этого проекта?
- Мы планируем в ближайшие два-три года увеличить дойное стадо до 11 тысяч голов, а в течение десяти лет - до 50 тысяч голов. Глобальная же производственная цель - организовать выпуск высококачественных твердых и полутвердых сыров.

- Последнее время много споров вызвало соглашение о базовой цене на сырое молоко, которое предлагает заключить Национальный союз производителей молока с переработчиками. Причем, ведущие производители молочной продукции отказались присоединиться к этому документу. Как Вы относитесь к инициативе по подписанию соглашения? Вы считаете допустимыми такие методы регулирования молочного рынка?
- То, что создан союз, защищающий производителей молока и предлагающий установить базовую цену, - правильный и мудрый шаг. И очень своевременный, потому что вырезали молочный скот настолько, что уже все критические планки сбиты.
Причина того, что молочный скот идет под нож и в том, что монополисты-переработчики молока диктуют его производителям свои цены. И в условиях, когда молочное скотоводство по сути загибается, перерабатывающие компании получают такую прибыль, которая потрясает.
Даже несмотря на то, что крупные производители документ не подписали, он вместе с техрегламентом на молоко уже дал положительные результаты. Недавно приезжали ко мне представители крупного зарубежного производителя молочной продукции и впервые за всю практику взаимоотношений сказали, что готовы подписать соглашение о закупке молока по базовой цене на весь год. Раньше нам диктовали - в первом квартале цена будет такой, во втором - ниже, в третьем - еще ниже и в четвертом - небольшой подъем.

- И вы согласились работать на новых условиях?
- Нет, просто им требовались гарантированные поставки молока, а мы их пока не можем обеспечить, потому что сырое молоко нужно самим. С "Вимм-Билль-Данном", например, у нас подписано соглашение о поставках в свободном режиме - продаем то, что остается.

- А как вы пришли к идее развития производства говядины на основе молочного скотоводства?
- Идея родилась, по сути, на болезненной проблеме, которая связана с тем. что во многих молочных хозяйствах бычков нередко забивают при рождении. Беда в том, что бычков, как товарный продукт для производства мяса, на обычной ферме выпаивать до 3-4 месяцев невыгодно, так как разница между себестоимостью подрощенного бычка и его продажной ценой составляет более 50 рублей на 1 кг живого веса. Это прямой убыток, от которого хозяйства и избавляются таким варварским способом. Государство в этом вопросе не оказывает производителям молока никакой поддержки. В результате в некоторых хозяйствах и выбракованных телочек стали вырезать, невзирая на последствия для своего собственного стада. У нас, кстати, многие открытия делаются от безысходности.
Мы решили спасти бычков, которые рождаются от дойного стада. В этом отношении стоит отметить и еще одно преимущество мини-ферм - жизнь коровы на мини-ферме продлевается, так как она проходит уже не три лактации, а пять-шесть. Для получения молока будем делать ставку на три-четыре лактации, но после этого корова не пойдет под нож, а, образно говоря, "сменит профессию" и еще год или два будет приносить приплод, пригодный для производства мяса.
Мы работаем над этой программой, готовим конкретные технологические решения, чтобы максимизировать получение откормочного скота. Мы в принципе не исключаем даже использования сексированного (разделенного по полу будущего потомства - ИФ) семени, которое дает возможность гарантированно получать бычков. Таким образом, в среднем два отела у каждой коровы будут телятами мясного типа. Уже сегодня мы договорились с нашим поставщиком семени канадской селекции о пробной партии семени ангусской породы для использования на низкопродуктивном, но здоровом поголовье коров и телок.
Разумеется, эффективность откорма помесного бычка уступает эффективности откорма животных специализированных мясных пород. Но пока у нас мало маточного поголовья мясных пород, поэтому и было принято решение использовать для производства говядины молочных коров.
И такая схема развития мясного скотоводства, кстати, далеко не новая в сельском хозяйстве, на сегодня является одной из самых реальных, причем в краткосрочной перспективе. Она не требует 5-10 лет, необходимых для наращивания маточного поголовья мясных пород. Напротив, уже в следующем году на откорм станут первые бычки, и еще через полтора года мы получим качественную говядину. Это хорошая стартовая позиция для того, чтобы не только повысить эффективность производства молока, но и связать его с мясным скотоводством, которое сегодня остро нуждается в такой помощи.

- Когда можно будет говорить о том, что у "Молочного холдинга" появилось мясное стадо? Сколько мяса планирует производить компания?
- После введения первых запланированных фермерских комплексов, поголовье коров у нас достигнет 11-12 тысяч. Если от каждых ста коров мы сможем получить за год в среднем по 82 теленка, то получается около 5 тыс. бычков, которые максимум через 18-20 месяцев смогут превратиться в высококачественную говядину. А это более 1,2 тыс. тонн мяса в год, если считать, что выход мяса составляет порядка 50% от каждого бычка весом в 500 кг.
Теперь представьте, что через 10 лет мы имеем уже 50 тысяч коров. При таких показателях мы можем получать до 20 тыс. бычков в год и производить 5,5 тыс. тонн говядины. Кроме того, от коров, "сменивших профессию", мы планируем получать еще 3-4 тыс. бычков, или почти 1 тыс. тонн говядины в год. В результате только от молочного стада в 50 тыс. коров мы будем иметь порядка 6,5 тыс. тонн мяса в год.
Но это почти в два раза меньше, чем требуется только одному Черкизовскому мясоперерабатывающему заводу. Этот разрыв и показывает, как актуально сегодня развитие мясного скотоводства. Другой характерный сигнал - это подъем цены на говядину, которая сегодня взлетела до $4 за килограмм.
В Пензенской области у нас есть действующий откормочный комплекс "Родники" на 2500 голов. Понимая, что с ростом стада коров увеличится и количество бычков для откорма, мы уже начали капитальную реконструкцию всего комплекса с увеличением его мощности до 15 тысяч голов. Причем после реконструкции две трети поголовья мы планируем закупить у других хозяйств или населения по нормальной цене.
Спасенные таким образом от раннего забоя бычки будут откормлены под крышей до 250 кг, а потом переведены на открытые всепогодные площадки. Это нормальная, эффективная технология производства говядины. Именно такие комплексы, аналогичные новым "Родникам", мы и будем в дальнейшем тиражировать.

- Но что, на ваш взгляд, мешает это делать другим?
- Главная причина в том, что государство не оказывает животноводству должной поддержки. У нас, к сожалению, пока недооценивается та беда, в которой оказались молочное и - особенно! - мясное скотоводство.
Я, безусловно, благодарен правительству и президенту за то, что аграриям, развивающим производство молока, выдаются субсидированные на 100% кредиты. Но мясное животноводство требует не только 100-процентного субсидирования, но и пролонгации кредитов. Если на молочное скотоводство кредиты сегодня выдаются на 8-10 лет, то для проектов по откорму скота необходимо увеличить сроки кредитования, как минимум, до 12-15 лет. Наконец, большую пользу принесет дотация за доращивание и передачу на откорм бычков, особенно полученных от коров, осемененных семенем мясных пород.
Только такие меры обеспечат заинтересованность производителей развивать мясное скотоводство через молочное.
Недавно я обсуждал этот вопрос с министром сельского хозяйства РФ Еленой Скрынник. Она попросила сделать соответствующие расчеты и обещала вынести этот вопрос на обсуждение коллегии министерства. Если это будет сделано, то через три-четыре года проблему производства говядины в значительной степени можно будет решить за счет поголовья, полученного от молочного скотоводства.

- Каковы объемы финансирования ваших проектов? Это в основном кредитные ресурсы?
- Проект в Тамбовской области оценивается 1 млрд рублей. Из этого кредита мы уже выбрали около 400 млн рублей. Такая же программа в Липецкой области, там выбрано около 500 млн рублей. Открывается кредитная линия для создания молочного завода в Вологодской области, а также для реконструкции ферм и создания мини-ферм. Объем инвестиций - 850 млн рублей. В Пензенской области на создание молочного завода и реконструкцию ферм планируется направить 900 млн рублей кредитных ресурсов.
Кроме того, в мясном скотоводстве мы заканчиваем бизнес-план по реконструкции комплекса "Родники", объем инвестиций здесь составит около 1,2 млрд рублей. Плюс к этому в проекты инвестируется и вся, пусть и небольшая, прибыль, заработанная сегодня в молочном секторе.

- А хватает ли вам залогов на такие объемные кредиты?
- Не всегда. Тогда нам на помощь приходят губернаторы регионов, где мы работаем. Нам предоставляются муниципальные залоги.

- В связи с этим - как строятся взаимоотношения с местными властями? Как Вы оцениваете их роль в реализации проектов? Наверняка именно от уровня взаимопонимания зависит успех того или иного проекта.
- Да, действительно. Без взаимопонимания и мощного контакта, когда губернатору можно позвонить в любое время дня и ночи и решить вопрос, реализовать намеченное практически невозможно. У нас выстроились партнерские отношения с губернаторами всех областей, в которых мы работаем. Они хорошо понимают, что развитие молочного бизнеса может вытянуть все животноводство региона, создать много рабочих мест и вернуть людей на село. Могу сказать, что мы получаем хорошую помощь со стороны местных администраций.

- Есть ли намерение поделиться с местными властями частью собственности?
- Это исключено. В наших проектах никогда не будет государственной доли. Мы частная компания, ею и останемся. С местными властями у нас именно партнерские отношения. Их привлекает не доля в бизнесе, а то, что мы создаем на селе новые рабочие места, выпускаем качественную продукцию, несем новую идеологию.

- А как развивается компания "НАПКО"? Отразились ли на ее работе те тенденции, которые сейчас доминируют на зерновом рынке страны, в частности, изменение структуры посевных площадей в пользу высокобелковых культур?
- "НАПКО" развивается достаточно агрессивно. Она взяла кредит более чем в $200 млн. У компании около 350 тыс. га приватизированной земли. Я это подчеркиваю, потому что земельное богатство определяю именно по факту приватизации. А в наших условиях землю приватизировать крайне тяжело. И не только потому, что нет кадастра и она не отмежевана. За этим процессом - во многом обездоленные люди, у которых в результате реформы остались только бумажки (свидетельства на земельные паи - ИФ).
Земля является для нас и хорошим залоговым инструментом. Все 350 тыс. га приватизированных площадей заложены, под них мы получаем кредиты на развитие. Банки, как известно, принимаются в залог только оформленную землю.
Если меня спросят, какая отрасль в сельском хозяйстве самая тяжелая, я отвечу, что растениеводство. В погоне за миллионами тонн зерна допущено много ошибок. В стране развивались в основном монокультуры - пшеница и ячмень. Изначально упрощенная технология привела к тому, что сегодня зерно не востребовано. Собственное потребление неразвито, элеваторная группа слаба, логистика практически отсутствует.
Из-за этого страна не может отправить зерно за рубеж, а элеваторы загружены интервенционным фондом. И в этой ситуации никто не может принять решение о том, чтобы отдать это зерно безвозмездно или хотя бы с отсрочкой платежей реальным производителям, тем же животноводам, многие их которых находятся в тяжелейшем положении. И это при переполненных элеваторах! Это ненормальное отношение к крестьянству.
Прошлый год для "НАПКО" был не очень успешным. Это был полезный урок. Мы проанализировали ситуацию и решили, что будем производить те культуры, которые востребованы как на внутреннем, так и внешнем рынке. Это соя, рапс, кукуруза, подсолнечник, горох. Сейчас делаем ставку именно на них. Это тяжелейшая технология, которая требует профессионалов на земле.
Для того, чтобы интенсивно развить это направление, мы пригласили канадских специалистов. Аграрная Канада живет в тех же климатических условиях, что и Россия, но в отличие от нас является крупным экспортером белковых культур. Именно ее колоссальным опытом мы и воспользуемся. Ребята-канадцы вошли в нашу "обойму" настоящими лидерами, и я уже вижу реальные результаты. Я не говорю, что мы отказываемся от пшеницы и ячменя, но сейчас наметилась явная переориентация в сторону высокобелковых культур.

- И каким планируется соотношение культур?
- 50 на 50. Всего в этом году планируем засеять 200 тыс. га, 100 тыс. из них - высокобелковыми культурами.
Мы остановили погоню за освоением площадей. Сейчас мы не преследуем увеличение площади любой ценой, а настроены на профессиональную работу на определенном участке, мы хотим зарабатывать на растениеводстве, а не производить фураж. Именно поэтому отказались от первоначального плана засеять в этом году все 350 тыс. га.
Компания также продолжает укреплять свою элеваторную группу. Сейчас идет строительство второго элеватора в Воронежской области на 50 тысяч тонн зерна, строится элеватор в Пензенской области, начинаем строительные работы и в Тамбовской области. Нам надо выстроить в растениеводстве всю технологическую цепочку - от получения качественных семян до реализации произведенной продукции. Эта цепочка вместе с кормами продлевается на производство мяса и молока, а оттуда - на переработку готовой продукции и ее реализацию. Все наши отрасли работают в своем направлении, но на общий результат.

- Но у вас были планы по производству сыра, открытию пекарен…
- От них мы не отказываемся. Но пока все силы направлены на реализацию молочного проекта. Для производства одной тонны сыра требуется 50 тонн молока, к которому предъявляются весьма строгие требования - от породы коров и содержания белка, до количества в молоке бактерий, соматических клеток и лактозы. И если мы задумываемся хотя бы о минимальных объемах производства сыров, нам потребуется 20 тонн отборного молока. Это серьезная работа. И, как только мы доведем свое молоко до того качества, которое нужно для производства твердых и полутвердых сыров, начнем строительство сыродельного завода. Думаю, на это потребуется около двух лет.
Пока же коров, которое дают "сыропригодное" молоко, можно перечесть по пальцам.
Что же касается пекарен, то для открытия их сети у нас все есть. Но пока откроем одну-две, чтобы посмотреть, как они будут развиваться. Скорее всего, это будут Липецкая и Тамбовская области. Более предметно этим бизнесом я займусь, когда будет свободное время.
Таким образом, весь наш бизнес переходит к замкнутому циклу производства. В группе "Черкизово" есть свиноводство и птицеводство, в "Молочном холдинге" - производство говядины и молока с перспективой производства сыра, "НАПКО" занимается растениеводством и обеспечением животноводства кормами, есть элеваторная группа и выездная торговля. В таких условиях мы непотопляемы.