Юг России: куда девать зерно?

Юг России в этом году оказался в уникальной ситуации: при неурожае в центральных регионах здесь были собраны почти рекордные объёмы зерна. Однако в нынешнем августе, который обычно был месяцем самых активных продаж, торговля зерном встала — в связи с правительственным запретом на экспорт зерновых. Запустить же межрегиональные продажи не позволяет отсутствие необходимой логистики.
Участники зернового рынка юга России пребывают в состоянии шока. Объявленное 5 августа в связи с неурожаем в ряде регионов эмбарго на экспорт зерновых заморозило рынок. Между тем Кубань намолотила более 8 млн тонн, Дон — 6,6 млн, Ставрополье — 6,7 млн тонн. При этом каждому из перечисленных регионов на внутренние нужды необходимо около 2,5 млн тонн. Однако продать излишки южане не могут. В это время все механизмы, вся транспортно-логистическая инфраструктура Юга традиционно настроены на экспортные закупки. Здесь расположены основные порты, отсюда шло самое высококачественное, востребованное импортёрами и созревающее раньше всего зерно; именно оно имело наименьшую долю логистических издержек при экспорте. Внятного ответа на вопрос, куда девать урожай, сегодня не может предложить никто.

Зачем это было нужно
Приостановить экспорт зерновых пострадавшие от засухи регионы стали просить ещё в конце июля. Председателя правительства подтолкнуло к решению об эмбарго не в последнюю очередь лоббирование этой меры одним из крупнейших экспортёров — Международной зерновой компанией (МЗК). 2 августа в интервью агентству «Рейтер» Юрий Огнев, глава МЗК, являющейся российской «дочкой» корпорации «Гленкор», заявил о необходимости ввести уже с 1 сентября полный временный запрет на экспорт зерна, что, по его убеждению, позволит стабилизировать рынок и избежать массовых дефолтов по заключённым контрактам. Среди причин — цены, на внутреннем рынке неожиданно превысившие цифры, прописанные в долгосрочных контрактах.
Решение об эмбарго было принято премьером раньше — 5 августа — и нанесло значительный урон большинству экспортёров-трейдеров, а в результате и зернопроизводителям. «Если смотреть с позиций государственных, то мы этот запрет поддерживаем, — говорит Алексей Сидюков, генеральный директор "Краснодарзернопродукт", — но считаем справедливым, если бы нам на выполнение дали положенные 30 дней после опубликования, а не 10. Тогда мы успели бы всё распланировать и исполнить контракты с меньшими потерями». Гендиректор холдинга «Валары» Кирилл Подольский также считает, что технически вопрос с экспортом был решён неверно. «У импортёров было бы меньше шансов предъявить претензии российским экспортёрам, — рассуждает г-н Подольский, — если бы датой закрытия экспорта был объявлен первый же день после его выхода или если бы для закрытия контрактов дали более длительный срок. В итоге экспортёрам нанесён колоссальный ущерб, так что неизвестно, не будет ли часть наших контрактов считаться дефолтом. Есть компании-импортёры, которые не считают, что наступил форс-мажор, и будут предъявлять к нам претензии, вплоть до обращения в суд».
«Мы действительно — так получилось из-за катастрофического неурожая и засухи — поставили наших производителей, тех, кто занимается экспортом, в сложное положение, — отметил на совещании в Таганроге президент Дмитрий Медведев. — Пошли на это, естественно, сознательно, но раз уж мы это сделали, то должны совместно встать на их защиту, создав все необходимые юридические доказательства того, что это, безусловно, обстоятельство непреодолимой силы и что у них не было никаких возможностей осуществить поставки. Это должна быть консолидированная позиция по всей стране».

Экспортёры переориентировались
Практически все экспортёры на юге России — МЗК, «Бунге СНГ», «Валары», «Юг Руси», «Агромаркет», «Луис Дрейфус Восток», «Терминал-Грачёвка» — остановили закупки. Компаниям, которые активно ведут торги за пределами России, остаётся переключаться на экспорт сельхозпродукции с Украины и из Казахстана — в том числе через российские порты. Хотя вряд ли это позволит в полной мере загрузить работой трейдерские подразделения и портовые мощности, обсуживающие экспорт.
Некоторые переработчики и животноводы объявляют о закупках по ценам 4500–5200 рублей за тонну. Появились на южном рынке и покупатели из пострадавших от засухи регионов: белгородский трейдер «Белая птица» и Старооскольский КХП готовы купить южное зерно по 5700–6400 руб/т, но при поставке на белгородские элеваторы. При расстоянии в тысячу километров только транспортные расходы съедят из этой суммы 1200 рублей.
Сейчас ряд экспортёров переключился на работу с регионами, пострадавшими от засухи. «Мы сделаем это быстро, — говорит Алексей Сидюков, — так как у нас в России действует разветвлённая сеть офисов, которые в сложившихся обстоятельствах просто переориентируются и вместо закупающих зерно станут продающими. Специалисты этих офисов уже обсуждают с будущими клиентами механизм оплаты и поставок». По словам Юлии Сенченко, начальника отдела логистики и ВЭД таганрогского трейдера «Юг-Зерно-Т», компания исполнила все экспортные контракты до 15 августа и сейчас сосредоточилась на внутрироссийском рынке, на котором работала и прежде, но теперь действует активнее и в больших объёмах. «Формировать запасы сегодня довольно трудно, — отмечает г-жа Сенченко, — сельхозпроизводители отказываются реализовывать зерно по снизившимся на 50 процентов ценам. На формирование запасов для возможных будущих контрактов после отмены эмбарго начнём работать, когда рынок станет более определённым».

Не те цены
Сельхозпроизводителей не устраивают снизившиеся на 50% с конца июля цены. Если в конце июля — начале августа закупочные цены на продовольственную пшеницу в Ростовской области достигали 5000–5500 руб/т, а на Кубани доходили до 6000–6200 руб/т, то после запрета на экспорт они упали до 4000–4500 руб/т. За такие деньги аграрии зерно не продают. Ведь до начала августа для южноросссийских зернопроизводителей ситуация складывалась довольно удачно: они «проскочили» засуху, собрав почти рекордный урожай. С учётом сложившихся с середины июля цен они надеялись получить в этом году хорошую прибыль и направить её на развитие, обновление техники. Сегодня ясно, что их надежды на 8000 руб/т за пшеницу 3 класса и 7000 руб/т за пшеницу 4 класса не оправдаются.
Часть зерна была продана прежде — для выплаты зарплат, кредитов и текущих расходов. Остальное заложено на элеваторы в ожидании определённости и более высоких цен. В наиболее сложном положении оказались мелкие и фермерские хозяйства: у них нет собственных мощностей хранения, как нет и возможности оплачивать услуги элеваторов. Они вынуждены будут продавать зерно по сложившимся ценам. Потеряют и крупные хозяйства: с учётом разницы в цене 2000 руб/т общий недобор при объёмах у каждого в 100 тысяч тонн станет существенным.
Позиции регионов-погорельцев и реги¬онов-доноров существенно отличаются. Животноводческие хозяйства пострадавших от засухи территорий бьют тревогу: у них нет фуражного зерна и они готовы закупать его, но по приемлемой цене. И доноры, и погорельцы сошлись на том, что цена в 6000 рублей за тонну устроила бы обе стороны. Но межрегиональная логистика не позволит это сделать: в результате всех операций по доставке цена возрастёт примерно до 7800 руб/т. Аграрии считают, что межрегиональную переброску зерна должна взять на себя государственная ОЗК с минимальными затратами. Правительство обещает применять железнодорожные тарифы с коэффициентом 0,5.

Угроза интервенционного фонда
Одна из первоочередных мер, которую предложили сельхозтоваропроизводители, — государство должно взять на себя функции перераспределения, а именно: поскольку зерно в интервенционном фонде низкого качества, нужно реализовать его сегодня как фураж погорельцам, а высококлассное зерно нового урожая закупить у южан и заложить на хранение. «Такая мера поможет соблюсти интересы обеих сторон, — подчеркнул генеральный директор ООО “Агрофирма «Целина»” (Ростовская область) Виктор Бородаев. — Это позволит создать запас пшеницы и зерна на 2011 год для всей страны, что будет служить некоей страховкой в случае непредвиденных ситуаций».
«Государство могло бы поменять этот резервный фонд, — считает председатель совета директоров УК «Группа компаний БВК» (Белгородская область) Василий Золотухин, — продав старый в пострадавшие области, и, закупив, дать дыхнуть людям на Юге, дать им деньги. Мы сегодня готовы заплатить за зерно. Государство может рассчитаться с южными областями и положить это зерно на хранение».
Даже при пессимистичном прогнозе урожая в 60 млн тонн зерна России хватит: в запасе есть 9,5 млн тонн интервенционного фонда, а также 21,7 млн тонн — переходящий остаток с 2009 года. Главная проблема — не недостаток зерна, а региональный дисбаланс. И если для центральной России первоочередной вопрос — где взять зерно, то для южан — куда его девать. Для длительного хранения на Юге нет ёмкостей, тем более что часть из них забита зерном прошлогоднего урожая и интервенционного фонда. Сегодня, когда нужно переориентироваться на внутрироссийские потоки, к этому оказались не готовы не только сами участники зернового рынка, но и его инфраструктура. Открыть закрома интервенционного фонда в ближайшее время стремятся животноводы и мукомолы, а вот растениеводы категорически против: выброс 3,5 млн тонн фуражного зерна по 4500 рублей окончательно обрушит рынок. Сейчас нужно реализовывать зерно нынешнего урожая, чтобы зернопроизводители могли его продать и получить средства для проведения озимого сева. По заверениям министра сельского хозяйства РФ Елены Скрынник, зерно интервенционного фонда не будет реализовано до окончания уборки. «Приступать к реализации зерна интервенционного фонда можно лишь после того, как мы закончим уборку урожая и поймём, что у нас происходит с балансами по стране, — заверила г-жа Скрынник. — Иначе совершенно упадут цены на зерно, а для животноводов эти три миллиона тонн фуража тоже ситуацию не решат — им необходимы объёмы в несколько раз большие».

Продажи от безысходности
«Боюсь, мы не сможем провести нормально посевную, — считает Сергей Сухомлинов, председатель СПК «50 лет Октября» (Ростовская область). — Не вложив средства в удобрения, не купив лучшие семена, мы, естественно, в 2011 году потеряем урожай. И потеряем не 20–30 процентов, а добрую половину. Мы готовы сегодня работать с любой организацией, с погорельцами, на тех рыночных условиях, которые сложились на пятое августа. Это невысокая цена — 5,56 руб¬ля за килограмм продовольственной пшеницы. На этом остановился рынок, мы готовы продавать и готовы работать, но нам нужна возможность сегодня заплатить вторую половину за удобрения, за горючее, за технику и пустить эти деньги в оборот». Чтобы получить необходимые средства, Елена Скрынник призывает растениеводов открыть закрома и начать реализовывать зерно на открытом рынке по сложившимся ценам.
Некоторые хозяйства идут на это — необходимость текущих финансовых операций вынуждает их реализовывать зерно хотя бы частично. Точечные сделки уже происходят. Так, по информации аналитического агентства «Сов¬Экон», в европейской части России средние цены предложения опустились на 150 руб¬лей, главным образом за счёт экспортоориентированных регионов Северного Кавказа, где продавцы начали постепенно понижать цены. При этом активность покупателей остаётся невысокой, многие приостановили закупки в расчёте на дальнейшее снижение цен. Сегодня фьючерсные сделки на Национальной товарной бирже (НТБ) с поставкой на элеватор в сентябре-ноябре заключаются по цене 5300–5700 руб/т пшеницы 3 класса, пшеницы 4 класса — 4500–5600 руб/т, фуража — 4600–5000 руб/т.
Минсельхоз РФ, чтобы облегчить установление межрегиональных контактов, создал портал с информационной торговой площадкой — электронной доской объявлений по принципу В2В. На 20 августа в системе было зарегистрировано 7516 предприятий, но при этом предложения товаров и услуг — 409 позиций, а спроса — 201. Информации о заключённых сделках на сайте пока нет.
Недавно Владимир Путин заявил о необходимости создания в стране зерновой биржи. Надо отметить, что биржевые торги фьючерсными зерновыми контрактами у нас осуществляются на НТБ с 2002 года и объёмы заключаемых сделок постоянно растут. Это позволяет сельхозпроизводителям хеджировать свои риски, заключать сделки на будущее по устраивающей их цене. Котировки НТБ стали определённым ценовым ориентиром для внутреннего рынка. Стимулировать биржевую торговлю зерном могло бы введение двойных складских свидетельств — гарантийных платёжных расписок, подтверждающих реальное наличие товара.  Закон этот давно ждут селяне, но его уже 10 лет не утверждает Совет Федерации. Возможно, нынешний зерновой сезон сдвинет с мёртвой точки и эту проблему.
«Эксперт Юг»