Аркадий Злочевский: дефицита зерна не будет

Президент Российского зернового союза Аркадий Злочевский рассказал "Голосу России" об изменениях на рынке продовольствия в связи с аномальной жарой.
Жара, засуха - такого не видел никто: ни старожилы, ни метеорологи - все удивляются, как такое происходит. Уже много дней погода ставит небывалые рекорды, сразу десять дней подряд - рекорды. Но такое бывает, и мы стали свидетелями такого явления. К сожалению, жара действует на всех, не только на людей, но и на продовольствие, на то, что мы выращиваем на полях, то, что мы едим.

- Сегодня мы поговорим с президентом Российского зернового союза Аркадием Злочевским. Аркадий Леонидович, здравствуйте.
- Добрый день.

- Засуха. Что сейчас вообще происходит на полях? Тут двоякая ситуация. Официальные лица говорят, что, вроде бы, все не так плохо. По телевизору показывают какие-то пустынные абсолютно поля и людей, которые ездят на комбайнах, и собирать нечего. Какая сейчас обстановка?
- Естественно, СМИ все заинтересованы в том, чтобы подать какие-то жареные факты и привлечь внимание, поэтому снимают только сгоревшие поля, которые пострадали сильно от засухи, а нормальный выросший урожай сегодня снимать никому не интересно, хотя он есть. То, что исходит от официальных лиц, - это реалии, на которые надо ориентироваться. То, что исходит с экранов телевизоров, - это пугалки, в которые лучше не верить, потому что психологические векторы и механизмы, которые работают, наносят, на самом деле, вред зачастую. Уже сейчас, в данный момент, мы наблюдаем такой рост панических настроений у населения, что вот, не будет, соответственно, того, сего, и бегут бабушки по магазинам скупать срочно продукты первой необходимости. Вспомните пару лет назад с солью такая же история была. Никакого дефицита соли не случилось, однако цены вздули и запасов понаделали на эту соль на годы вперед. Вот примерно то же самое происходит на психологических мотивах сейчас в рынке. Надо погасить эту панику, она не нужна, она просто вредна.

- Вот сейчас реально, если посмотреть по регионам, какие регионы задела засуха, а какие не задела?
- 26 регионов подали документы на оформление чрезвычайной ситуации и компенсацию в связи с этим. Ущерб, который нанесла засуха, - это много, это очень много, на самом деле, 26 регионов. Общее количество пострадавших посевов - порядка десяти миллионов гектаров. Это 30 процентов от тех посевов, которые в этих регионах в целом были произведены, и порядка 20 процентов от всех посевов, которые на территории России в этом сезоне мы имеем, то есть значительные потери, но это совсем не катастрофа.
Во-первых, мы входим в новый сезон с рекордными за все исторические времена запасами зерна, у нас свыше 24 миллионов тонн, по нашим оценкам, уже Росстат дал официальные данные на 1 июля: запасы только в сельхозорганизациях, предприятиях переработки - 21,7 миллиона тонн. Небывалый уровень, он вырос на 38 процентов к прошлому году, этот уровень запасов, только за один год, а уже в прошлом году тоже был сделан исторический рекорд по запасам. Вот мы его побили в этом сезоне. И плюс ко всему прочему, еще есть так называемые малые формы хозяйствования, то есть фермеры, различные малые предприятия, которые тоже имеют такие запасы.

- Они учитываются?
- Нет, их в данных Росстата нет. То есть это за кадром Росстата и статотчетности, поскольку эти предприятия не отчитываются по формам статотчетности, поэтому. Дальше будет произведен Росстатом досчет этих показателей, такой расчетный, и общая цифра, по нашим оценкам, минимальная, составит 24 миллиона тонн запасов на 1 июля. Это огромные запасы, на самом деле, и плюс тот урожай, который сейчас с полей поступает, мы убрали уже более 30 процентов площадей, и данные, соответственно, двухдневной давности, 29 процентов площадей было убрано на тот момент, и мы собрали 30 миллионов тонн с этих 29 процентов площадей. Конечно, дальше урожайность будет падать с ходом уборки, и региональная, и просто уже будут убирать поля не первоочередные, самые урожайные, а там четвертой, пятой очереди и так далее, то есть урожайность будет, это всегда так происходит, снижаться к концу уборки. Но в целом мы ожидаем все равно валовый сбор сейчас в данный момент в диапазоне 75,8 - 78,7, это такой среднеумеренный сценарный прогноз по валовому сбору. Если с погодкой повезет, и она исправится, особенно в тех регионах, где еще и уборка-то не началась, как в Сибири, и будет улучшение погодных условий, то мы можем и под 80 собрать.

- То есть в принципе еще исправима ситуация?
- Да, еще исправима ситуация. Если будет еще дальнейшее ухудшение погодных условий, и не так, в общем-то, благоприятных текущих, то может еще дальнейшее снижение произойти.

- Насколько большое?
- Еще можем потерять от этого среднепрогнозного уровня  порядка 4-5 миллионов тонн. Хорошо, даже если 71,5 будет, давайте считать общее количество ресурсов: 71 миллион тонн валовый сбор и 24 запасов, итого общее количество ресурсов 95 миллионов тонн. Этого более ем достаточно для того, чтобы удовлетворить абсолютно все внутренние потребности. Наше потребление не превышает 75 миллионов тонн, по прошлому году данные, соответственно 75,2, потребление общее, но они включают в себя и огромный уровень потерь нерационального использования в связи с дешевыми ценами, раздачей зерна в виде натуроплаты, поскольку низкая ликвидность была, и это увеличивает потребление.
Сейчас, когда зерно дорожает, естественно, никому в голову не придет раздавать направо-налево, нерационально использовать, поэтому реально мы его еще и снизим в следующем сезоне. Сами понимаете, 95 - ресурсов и 75 - максимальный уровень потребления, еще 20 остается. И даже если из этих 20-ти мы какую-то часть отправим на экспорт, то мы всего лишь нормализуем запасы, то есть если мы рассчитываем, что нам минимум десять миллионов тонн надо будет отправить при любом раскладе на экспорт в нынешнем сезоне, значит, соответственно, еще десять миллионов тонн останется. У нас бывали сезоны, и совсем не так давно, несколько лет тому назад мы входили с минимальным уровнем запасов в новый сезон, три-четыре миллиона тонн, бывали и такие сезоны.
Нормальный уровень запасов рассчитывается по рекомендациям ФАО, это организация при ООН, которая занимается продовольствием, на уровне 17 процентов от потребления. Цифры говорят сами за себя, то есть опасаться вообще нечего, с точки зрения, Боже упаси, какого-то дефицита у нас не будет, не случится, и всего нам хватит и более чем достаточно. Поэтому все эти панические настроения, ажиотажный спрос, побеги в магазины и делание запасов не имеют под собой никакого фундамента прочного. Все на ажиотациях построено и спекулятивных ожиданиях.

- Метеорологи те же говорят, что они впервые сталкиваются с таким явлением. В истории были прецеденты именно со стороны, так скажем, сельского хозяйства, прецеденты засухи?
- Нет, это действительно уникальные погодные аномалии, с которыми наша территория еще не сталкивалась никогда. За все 130 лет метеонаблюдений такой погоды не было ни разу. Но если вспомните, в прошлом году нас тоже засуха постигла, и как раз летом активно обсуждались проблемы, связанные с засухой, гибель посевов и так далее, просто регионов было меньше, и она была не такой продолжительной. И в итоге мы, несмотря на засуху прошлого года, получили 97 миллионов тонн. То есть она привела к снижению от тех показателей, которые мы ожидали, но еще годом ранее мы собрали 108 миллионов тонн - рекордный уровень за все современные российские времена.
Не за все исторические, но в современной России мы больше не собирали ни разу. 108 миллионов тонн, у нас до этого был урожай 1992 года, это еще был такой инерционный процесс советского периода, тогда и уровень и масштаб поддержки был колоссальным, и площади намного больше были. Тогда мы собрали 106 с небольшим миллионов тонн, в 1992 году. А здесь 108,1, два года тому назад, то есть рекорд за все капиталистические российские времена. Но засуха прошлого года повлияла на снижение, и мы собрали 97 миллионов тонн и увеличили резко и запасы, и экспорт, потенциал экспортный у нас, в общем, тоже был на уровне.
Мы за прошлый сезон отправили 21,5 миллиона тонн на экспорт Рекорд, опять-таки, в позапрошлом сезоне, в позапрошлом году был сделан - 23,5 миллиона тонн экспортировали, за все исторические времена. В общем, в этом сезоне такая чрезвычайная аномальная засуха приведет только к одному, с точки зрения потерь и ущерба: в обеспечении ресурсов и торговли мы просто сократим экспортный потенциал, не более того. Все остальные потребности будут удовлетворены. А вот экономическая ситуация очень непростая, особенно в тех регионах, где очень сильно сказалась эта аномальная погода, и погибли все посевы. Крестьяне не получили там денег, не имеют никаких источников получения, и очень трудно будет выполнять программу по посевной кампании и осенью, и дальше, соответственно, вести работы, потому что просто нет денег физически.

- Вот если говорить о технологии все же, какие должны быть идеальные условия для выращивания зерна? Ведь существуют и более теплые страны, где так же выращивают зерно. Может быть, у нас какие-то неправильные посевы производятся, или не тот сорт?
- А мы страдаем не от температуры, вопрос не в более теплых или...

- В отсутствии дождя?
- Да, совершенно верно. Влага - вот главный параметр засухи. То есть температурные рекорды, они могут и в плюс сработать, если влаги достаточно, то они только позволят собирать два урожая, а не один урожай в год, как мы собираем. А вот отсутствие влаги не позволит, соответственно, ничего вообще выращивать. Без воды жизни нет.

- А вот технология выращивания, может быть, определенный полив, опять же, и так далее? Вот у нас это как-то изменилось за последнее время, или мы пока все-таки на уровне таком, отстаем?
- Нет, что значит изменилось? У нас есть мелиорированные земли, и система мелиорации, насколько возможно, мы все-таки сохранили там, где это рыночно обусловлено, необходимо, они востребованы, они есть, они работают. У нас более четырех миллионов гектаров мелиорированных земель, но на что они работают? Это, в основном, производство риса, овощей в открытых грунтах, то есть там, где полив идет, и так далее. То есть на зерно они не идут. Пшеница под мелирацией, ну, никаких сил не хватит на то, чтобы мелиорировать эти земли, это же дорогое удовольствие - мелиорация земли. И себестоимость, если даже просто взять и рассчитывать на полив, что эти земли будут  под поливом, себестоимость будет золотая, особенно в те годы, когда, соответственно, и дождичек пошел, автоматом пролил. Конкуренцию не выдержим на мелиорированных землях.

- То есть, по сути, нужности в этом нет. Как в Канаде, например?
- Нет, мелиорированные земли, безусловно, нужны, но они нужны не для производства основной массы зерновых, они для специфических видов продукции, там, где она окупает, ее стоимость окупает затраты на поддержание мелиорации как таковой. И это слава Богу, их надо развивать, их надо увеличивать, и наращивать эти мелиорированные земли. Но уповать на то, что вот мы сейчас займемся мелиорацией и избавимся тем самым от угрозы и риска засухи, не стоит. Есть для этого другие технологии, которые как раз объективно будут работать. Ученые пытаются разработать и засухоустойчивые сорта специализированные, которые в условиях сниженного влагозапаса почвенного способны давать хорошие результаты. Но такие разработки сейчас ведутся в основном в сфере генной инженерии, а это значит ГМО-продукция, а наши настроения по ГМО мы знаем.

- Пессимистичные.
- Самые пессимистичные и негативные, мы как-то так не особо позволяем выращивать, у нас запрет, хотя посевы есть, но они нелегальные, по ГМО-сортам. В итоге мы можем просто прозевать. Пока, слава Богу, в мире еще нет так называемой коммерциализации, то есть внедрения в производственную практику в массовом порядке, таких засухоустойчивых ГМО-сортов, но как только они начнутся, эти внедрения, мы тут же начнем проигрывать конкуренцию, потому что там себестоимость будет значительно ниже, чем у нас.

- А где за рубежом такое делают?
- Разработки ведутся и в Америке, в Канаде, по всему миру ученые работают. Просто пока еще внедрения вот этих засухоустойчивых сортов нет. К тому же мы даже испытываем, если смотрим по регионам, по производственной сфере, переход на новые технологии какой эффект дает - намного лучше результаты у тех, кто перешел на безотвальную вспашку, а еще лучшие у тех, кто вообще на нулевую обработку почвы перешел. Особенно не вот только-только, а не менее пяти лет тому назад.

- Давайте поясним, что такое «безотвальная» и что такое «нулевая».
- Мы в Советском Союзе привыкли пахать. Видели, соответственно, техника ходила по полям и отваливали пласты почвенные, то есть переваливала их снизу вверх. Тем самым, что происходит? Отвальная вспашка, с одной стороны, сеять легко, то есть побросал землю в эту борозду семян, ну, и что-то там само по себе проросло, запахали это все.
Для того, чтобы перейти на безотвальную вспашку, требуется точный высев, то есть требуются сеялки точного высева, которые как бы буравят точечно землю и вставляют туда и семя одно, и под него подкормку, то есть весь комплекс необходимой обработки, а это очень дорогая техника, они требует колоссальных вложений. Ее даже ни один советский трактор не мог потянуть, сеялку точного высева, мощный трактор требуется. То есть дорогое оборудование, дорогие технологии, но что они позволяют делать? Они позволяют при этой безотвальной вспашке сохранять валовый почвенный запас.
Потому что когда вы отваливаете пласт, в первую очередь, у вас выдувает влагу из него автоматом. А здесь еще, плюс ко всему прочему, при переходе на эти технологии новые образуется так называемый мульчирующий слой в течение пяти лет, который сохраняет и повышает питательные свойства почвы, то есть это те растения, которые сверху уже в качестве сначала компоста, перегноя, потом поступают в виде питательных веществ в растение.  Они сохраняют и температурный режим, защищают как от холода, так и от чрезмерной жары, и опять-таки удерживают влагу. То есть это двойной эффект, то есть это новые технологии, сопоставляем со старыми на соседних полях: в одних и тех же климатических условиях позволяют бороться с погодными весками. Поэтому надо в массовом порядке переходить на эти новые технологии.

- Недавно американский Минсельхоз в очередной раз понизил прогноз урожая зерновых в России до 79,8 миллионов тонн, мировые рынки, конечно, все в тревоге, говорят о значительном росте цен, в первую очередь на пшеницу. Часть отечественных экспертов говорят о спекулятивной составляющей такой паники, которая не имеет фундаментальных оснований. Мы согласны с этими экспертами?
- Да, конечно. Фундаментальных оснований нет, и все панические настроения, в общем, созданы, они сверху как бы на нас свалились, созданы, в основном, работой СМИ, различных публичных источников. А те, кто реально на почве работает, они знают, что происходит. Есть регионы, в которых очень тяжелая ситуация с урожаями, но есть регионы, где все очень хорошо. Кубань, например, соберет в этом году как минимум на полмиллиона тонн больше, чем в прошлом, и это уже очевидно совершенно, это понятно, и там все с зерном хорошо. То есть не везде же она, эта засуха.
Плюс ко всему прочему, у меня большое количество вопросов к американским данным, а не специально ли они разгоняют этот маховик мировой, в том числе и нагнетают обстановку. Им это выгодно, понятно, что им надо свои запасы, которые образовались со времен, скажем так, снижения конкурентоспособности американского зерна, в основном, благодаря нашим продажам, повышению конкурентоспособности нашего зерна, им надо сейчас реализовать. Поэтому нагнетание этой обстановки, разгон такой ценовой, им позволяет сделать это с выгодой.

- И тем более странно, ведь всегда речь шла, в основном, о Канаде и Казахстане, много говорили, как-то о России мало говорили. Вот каковы эти проценты, сколько Россия за рубеж сейчас отправляет, и как они пропорциональны с внутренним потреблением?
- Все элементарно считается. Мировой рынок пшеницы, продаж, колеблется в диапазоне от 120 с небольшим до 143 - это максимум 2,5-летней давности, то есть это сезон 2007-2008 годов, 143 миллиона тонн сторговали тогда. Но если помнить, тогда был продовольственный дефицит, и это было связано, в основном, с этим обстоятельством, такое резкое повышение объемов торговли. А средний показатель около 130 миллионов тонн. Наша доля, я вам уже объяснил, 23,5 в позапрошлом сезоне, 21,5 - в прошлом сезоне, сколько в этом сезоне - посмотрим, как все-таки валовой сбор соберем, тогда будем точные цифры какие-то выдавать.
В любом случае мы по трендам и всем тенденциям имеем шанс обогнать Америку, которая является лидером продаж на мировом рынке пшеницы. Она продает около 30 миллионов тонн. Но при том, что объемов у них больше пока еще, чем у нас, для продажи на мировом рынке, но конкурентоспособность у нас выше. Мы можем предложить соотношение цена-качество лучше, чем американское зерно. Поэтому они явно заинтересованы в том, чтобы как минимум не дать нам занять собственное место, как максимум - вообще нас подвинуть с рынка.

- То есть Россия - это крупный игрок. А вообще зерновой рынок в России абсолютно свободный и нерегулируемый государством?
- Абсолютно, да. Я хочу обратить еще внимание на такие вещи, что вызывает сомнение. Приведу только одну цифру, но она очень красноречива. По последнему прогнозу американского Минсельхоза, мы в России потребим 47 миллионов тонн пшеницы. В течение этого сезона, нынешнего. Это внутреннее потребление, это на пять миллионов больше, чем мы съели в прошлом году.
И вот сразу встает вопрос: а как вообще рассчитывается этот прогнозируемый дефицит? За счет того, что мы сами съедим у себя на пять миллионов тонн больше в условиях того, что оно будет стоить дороже? Что-то слабо верится. Каждый раз традиционно при дорожании зерна его потребление снижается, а не растет. Соответственно, у меня сразу возникает вопрос. Давайте себе представим еще один фактор, приведу еще, если позволите, несколько цифр. Мы имели рекорд, пик цен мировых и внутренний, 2,5 года тому назад, сезон 2007-2008 годов, который был обусловлен соотношением уровней запасов к уровню торговли.
Мы сторговали тогда, я уже называл, 143 миллиона тонн, рекордное количество по миру, пшеницы, и имели запасов общемировых менее 130 миллионов тонн. Текущий уровень запасов, согласно тому же прогнозу американского Минсельхоза, составит более 180 миллионов тонн при среднем показателе мировой торговли в 130. На 50 миллионов тонн больше, чем уровень торговли запасов в мире. С чего ажиотаж-то нагнетать? Откуда эта почва под паникой? Ее просто нет, она физически отсутствует. 2,5 года назад была гораздо хуже ситуация, намного хуже.

- Вот еще одна тема, которую хотелось бы затронуть, - это государственный интервенционный фонд, о котором сейчас много говорится. Вообще что это такое, и как оттуда будет выделяться внутри России зерно?
- Интервенционный фонд - это те запасы, которые государство скупило в условиях низкой ликвидности и излишком, которые давили на внутренний рынок, это в рамках закупочных интервенций 2005, 2008 и 2009 годов. Основной объем был куплен в 2008 году, там 9,5 миллиона тонн. Это очень значительный объем, и это ресурс, который способен сейчас серьезно, очень серьезно повлиять на рынок и сбить это ажиотаж. Поэтому мы настаиваем сейчас активно на том, чтобы как можно скорее начать товарные интервенции, чтобы сбить эту панику и панические настроение, потому что шарахание цен в чрезмерных пределах очень вредно влияет вообще и на экономику аграрную, и в целом на экономику страны.

- А это зерно из фонда, оно будет выкидываться на рынок или адресно направляться в регионы?
- Оно будет продаваться по рыночным механизмам, но допуск к торгам, то есть регионы, с которых будет продаваться зерно, не ограничены никак. Там, где оно хранится, оттуда и будет продаваться. А доступ к торгам по закупкам этого зерна получат только регионы, которые пострадали от засухи.
- Понятно. Сегодня мы разобрались и поняли, что нас не ждет повышение цен на хлеб, это самое важное. Аркадий Злочевский, президент Российского зернового союза, был сегодня у нас в гостях. Спасибо вам большое, что нашли время прийти. В студии работал Марк Столяр, всего доброго.