Виктор Семенов: российское сельское хозяйство переживает \"агроренессанс\"

Основатель Группы компаний "Белая Дача" рассказал в интервью ТАСС о том, какие изменения произошли в сельском хозяйстве за время действия продэмбарго и какие меры господдержки оказались успешными.

— Вы были министром сельского хозяйства, депутатом, а теперь вы представитель крупного бизнеса. Насколько за последнее время поменялось отношение власти к бизнесу, в частности, к АПК? Чего не хватает нынешнему агробизнесу, какие меры могли бы предложить?

— За последние три года произошли значительные изменения на уровне регионов, внимание властей к развитию аграрного бизнеса изменилось в лучшую сторону.

Даже на уровне лично губернаторов видим высокую заинтересованность в развитии продовольственного сектора. Раньше такой ориентации не чувствовалось.

Если говорить глобально, то серьезно изменилась ситуация с налоговой службой: если раньше она была более бюрократизированная, то сегодня заметен профессиональный подход к бизнесу, с ней стало легче работать.

К сожалению, остался и негатив: общество бизнесу не доверяет, считает, что нужно жестко проверять. Так и осталась установка "богатым честный человек быть не может". Такое есть и в головах налоговых представителей тоже.

Если говорить о мерах: государство сегодня, в условиях эмбарго, предложило очень серьезную и расширенную программу поддержки аграрного сектора. И если вчера оно поддерживало только птицеводство и свиноводство, то сегодня эта поддержка стала более широкой, практически покрывает все направления АПК. Проблема только в одном — обязательства, которые государство на себя взяло, оно не выполняет, это ведет и к коррупции, и к недоверию к властям.

Если говорить непосредственно о нашей компании, мы за последние два года открыли четыре больших аграрных проекта (тепличный комплекс в Кисловодске, фермерскую школу в Ярославской области, картофелеперерабатывающий завод в Липецке, картофелехранилище и собственное хозяйство в Тамбове). Если бы не программа господдержки, мы бы никогда не рискнули.

— В чем выражалась поддержка?

— В первую очередь это субсидирование кредитов на оборотный капитал. Очень важно, что были и инвестиционные кредиты, и так называемые "капексы" — субсидирование затрат на капитальное строительство и на ирригационные системы.

— Какие еще меры господдержки АПК предложили бы вы?

— Я бы очень просил правительство выполнить данные обязательства. Ничего больше не нужно. Выполните все обязательства, и через четыре года мы будем жить в другой стране в плане аграриев. Сейчас условия выполняются не до конца, многие инвесторы из-за этого "соскакивают", уходят, не верят, что можно получить обещанные деньги от правительства.

— Как вы видите механизм кредитования аграриев? По расчетам Торгово-промышленной палаты, два года назад десять крупнейших компаний получали почти половину всех льготных кредитов.

— Да, это были расчеты моего комитета (Семенов возглавляет комитет ТПП РФ по развитию агропромышленного комплекса). Значительно больше половины. Если говорить откровенно, по нашим подсчетам, чуть ли не 80% получали.

— А что-то поменялось за эти годы?

— Мы несколько раз обращались в правительство, чтобы придать прозрачности этому процессу, но, к сожалению, ничего не поменялось.

Сегодня я представляю бизнес, назовем его "выше среднего", и прекрасно понимаю, что для гармоничного развития нашего сектора мы должны обеспечивать развитие и мелких форм хозяйственной собственности на земле.

На сегодня они не имеют даже шанса приблизиться к тому пирогу поддержки, который предложен правительством.

Поэтому правительство однозначно, как это делается во многих зарубежных странах, должно ввести отдельную льготу и отдельную систему доступа к системам поддержки для мелких производителей. Например, в той же Америке есть extension service (служба по распространению опыта).

Я, будучи министром, пытался эту систему внедрять, но тогда уж точно денег не было для всего этого.

И сегодня, до тех пор, пока мы не создадим некую систему, которая позволяла бы брать за руку фермера и приводить его к инвестиционному портфелю, мы не сможем разбить эту монополию, которая иногда складывается в отдельных регионах. Мы должны помочь получить доступ к тем программам, которые предлагаются правительством.

— Вы ранее оценивали продэмбарго не очень позитивно, говорили, что оно не так хорошо повлияло на российских производителей. Как сейчас, спустя три года после введения продэмбарго, вы бы оценили состояние российских аграриев?

— Я говорил и буду говорить, что любые резкие изменения на рынке — это всегда плохо.

Но учитывая, что правительство все же предложило программу поддержки отрасли и очередь дошла до развития овощеводства, картофелеводства, то мы выигрываем.

В длинной перспективе мы в выигрыше, а в начале мы были в убытках.

— На одном из форумов вы заявили, что некоторые отдельные отрасли сельского хозяйства сейчас переживают "агроренессанс". О каких отраслях идет речь?

— Сегодня наша птицеводческая отрасль одна из лучших. Если не брать инкубационное яйцо, по производству которого мы пока отстаем, то в целом производственная часть яйца и мяса — одна из лучших в мире. И по многим показателям лучше, чем в Америке.

Сегодня мы идем серьезными темпами в развитии плодоводства, овощеводства, картофелеводства. Таких инновационных темпов развития именно в России близко никогда не было даже в лучшие советские годы. Это реальный "агроренессанс".

Мы не привыкли хвалить правительство, может и правильно, потому что есть за что ругать. Но, когда есть нужные вещи, которые правильно делаются, об этом тоже надо говорить. Более того: правительству очень важно услышать это от нас, потому что если они сегодня не выполнят обязательства, то убьют собственную курочку, которая им же несет золотые яйца. Через 3–4 года она этими яйцами будет кормить всю страну.

— Если переходить конкретно к бизнесу "Белой дачи": вы хотели изготавливать картофель фри в России, экспортировать его, построить завод в Липецке. На каком этапе сейчас этот проект, и когда он запускается?

— Очень активно развивается. Все идет по графику: в декабре мы планируем закончить строительство, в январе 2018 года будет открытие.

— Есть ли уже понимание, куда вы будете экспортировать продукцию?

— Насчет экспорта вы горячитесь, поскольку я говорил, что это одна из задач, но точно не 2018 года.

Наша задача номер один — к концу 2018 года полностью импортозаместить эту позицию, а потом, постепенно наращивая производство, уже думать об экспорте.

Вы должны понимать, что наш партнер американо-голландский, с которым мы делаем этот проект, он второй в мире по объемам производства картофеля фри, и поэтому, конечно, в чем-то может возникнуть конфликт интересов. Потому что с переходом на экспорт мы можем где-то зайти на "территорию" нашего партнера.

Предстоит твердая совместная партнерская работа. Для этого нам нужно будет пойти в чем-то на компромисс.

— Какие производственные мощности планируете на заводе?

— 100 тысяч тонн готового картофеля фри.

— Расскажите про свой проект в Кисловодске.

— Во-первых, томаты мы уже давно собираем. Вчера же произошел первый посев уже по роботизированной салатной линии. С этого года мы переходим на 100% круглогодичное импортозамещение по беби-лифам (сорт салата).

— Примерно какой объем производства покрываете, чтобы понимать?

— По беби-лифам мы закрываем полностью свои нужды. Это — в первую очередь, а если все пойдет благополучно, то на следующий год мы планируем запуск второй очереди и по томатам, и по салатам.

— У вас было совместное предприятие в Турции. Не рассматриваете ли вы возможность возобновления работы?

— Нет, завод мы закрыли, распродали все имущество, которое там было.

— Какие новые проекты стоит ждать от "Белой дачи" в ближайшее время?

— Пока мы добавили картофель в Липецке, и считаем, что нужно держать себя в руках. Будем углублять и расширять тот бизнес, который есть, и новый пока не планируем открывать.

Возможно, мы будем создавать новое производство — переработку салатов на юге, скорее всего, это будет Ростовская область. Пока будем двигаться в этом направлении. Мы уже выращиваем там салат, теперь будем перерабатывать.

— Давно хотели задать вам вопрос про самый большой салат, который в 2003 году приготовили сотрудники "Белой дачи" и который попал в Книгу рекордов Гиннесса. Это был маркетинговый ход? У вас после этого повысились продажи или узнаваемость бренда?

— У нас был юбилей — компании исполнилось 85 лет. И нам захотелось сделать подарок своим партнерам по бизнесу, жителям Подмосковья, сотрудникам и их семьям.

Мы сделали огромный красивый салат весом 2,5 тонны. Люди приходили с авоськами, с кастрюльками, некоторые просто пакеты открывали и насыпали, брали с собой, мы никого не ограничивали.

Конечно, это не дало нам никакого прорыва в продажах, но было весело.

— Поскольку ваш холдинг также занимается недвижимостью, особенно интересен проект Outlet Village "Белая дача". Насколько сейчас это успешный проект?

— Проект стал очень успешным. Он начинался достаточно тяжело, и не секрет, что многие бренды в свое время завышали цены на российском рынке. И поэтому, если в начале была завышенная цена по сравнению с Европой, то сейчас произошли изменения, и мы видим, что из-за девальвации и ситуации с санкциями политика многих брендов изменилась.

Сегодня наш покупатель видит, что в Милан ездить невыгодно, выгодно — на "Белую дачу". При этом там помимо магазинов музыка играет, детишки бегают, получается, и мамы довольны, и папам есть чем заняться.

У нас есть лишь одна проблема: в выходные негде парковать машины.

— Будете ли вы что-нибудь с этим делать?

— Да, мы сейчас находимся на выходе строительства крупного гипермаркета "Глобус" на одной площадке с аутлетом. У  них будет единая большая парковка.

— А как вы заходите в "Глобус"?

— Мы продали эту землю и присоединили к ним созданные ранее новейшую инфраструктуру и коммуникации.

— Получается, что этот лакшери-бизнес успешен. Планируете ли вы открывать еще один аутлет?

— Для нас это все-таки параллельный бизнес. Бизнес, основанный на тех площадях, которые высвободились из-под сельского хозяйства.

Пока мы не рассматриваем развитие в этом направлении. Нам нравится проект аутлет «Белая дача», мы будем его поддерживать и выходить не собираемся.

— Вы известны не только как успешный бизнесмен, но и как фотограф-натуралист. Во-первых, откуда у вас время на все это, а во-вторых, почему вы увлеклись горными баранами?

— Когда я был охотником, я  очень любил горную охоту. Потому что она настоящая, ее нельзя купить. За деньги вам могут сделать так, будто вы льва руками задушили. В горах это невозможно: вы должны часами в тяжелейшей обстановке подниматься к зверю очень осторожно, потому что он все чувствует, он вас за версту видит, слышит. Это мне нравилось, потому что это настоящая мужская — неподдельная — охота.

Так получилось, что в 2000 году открыли охоту на голубого китайского барана в Китае, и мы с сыном поехали на Тибет. Я в первый же день добыл рекордного барана за всю историю Китая.

На протяжении года ко мне в Москву приезжали три американских проверки, мерили рога и все-таки убедились, что он рекордный. Я за это получил разные награды, а после этого сказал  себе: хватит убивать. Я подумал, что было бы здорово донести до всех красоту этих животных, показать их фотографии. Так и сменил ружье на фотоаппарат. И это оказалось даже интереснее охоты: для охоты надо подойти к зверю на 200–300 метров, а для фотографии — это очень далеко, нужно подойти на 50 метров.

Я сейчас сделаю фотографию, у меня есть "добыча", а вокруг по-прежнему тишина и покой, животное уйдет и все будет так же прекрасно. Ружье бы все испортило, нарушило тишину, животное было бы убито.

Еще я могу ездить в фантастические места, где охота категорически запрещена.

Недавно я выяснил, что в России обитают 9 разных видов козлов и баранов, но нет ни одной книги про них, про все виды. Я поднял все книги, всю научную литературу, которая есть, выяснил, что их все-таки 9. В Америке всего 5 видов и изданы сотни книг. Во всей Европе их лишь 8. У нас же нет ни одной книги.

У меня осталось еще три экспедиции. Я хочу еще раз в Крым съездить, поеду в Хабаровский край. Я был с одной стороны, теперь с другой стороны заеду, поставлю точку. В принципе, я отснял уже всех и могу издавать книгу. За 2,5 года у меня было 24 экспедиции.

— Когда мы увидим вашу книгу?

— Хочу эту книгу себе в подарок — в январе у меня будет круглая дата.

Беседовали Лана Самарина, Полина Гриценко